— Позвольте высказать свои соображения, — вкрадчиво произнес Ван Зейн. — В самое ближайшее время послание обязательно поступит. Оно чуть задержалось в дороге.

— На них могли напасть разбойники!

— Уверяю вас, в наших благословенных краях с дорожными разбойниками давным-давно покончено. Последние казнены еще при вашем добродетельном отце. А уж повстречать разбойников так близко от столицы — и вовсе что-то невероятное. Да и кто в здравом уме станет нападать на отряд, где больше десятка вооруженных мужчин? Тем более, с ними трое воинов из отряда Свирепых.

— Допустим. А если принц все-таки заболел? Он выглядел таким бледным и измученным. Мой бедный мальчик! Лежит сейчас на жестком дорожном ложе, а бестолковые друзья не знают, как помочь. На Гандзо плохая надежда. Этот чародей слишком непредсказуем. Во время отъезда у него был подозрительно мрачный вид… Нет-нет, все это нужно прекратить. Я сейчас же отправлю вдогонку стражников. Ведь отряд Сенлина еще не успел отъехать далеко. Стражники будут мчаться во весь опор и быстро их нагонят.

Лицо советника оставалось бесстрастным, он ничем не выдал своего волнения, хотя казавшийся столь удачным план оказался под угрозой. Не спорить же с императором, который находился сейчас в самом скверном расположении духа. И наверняка тот исполнил бы свое намерение, если бы со стороны маленького павильона с резной крышей не показался слуга. Приблизился к императору и его спутникам, склонился в низком поклоне и произнес:

— Императрица желает своему лучезарному супругу доброго дня и просит пожаловать на площадку для стрельбы из лука.

Император удивленно приподнял брови:

— Разве начались какие-то состязания среди придворных лучников? Почему мне не доложили об этом раньше?

— О нет, просто принцы сейчас упражняются в стрельбе, и императрица питает надежду, что вам будет интересно посмотреть, каких высот достигли ваши сыновья.

Император пожал плечами.

— Что ж, почему бы и не посмотреть. Но потом я непременно распоряжусь по поводу стражников.

***

Наконечник стрелы воткнулся в самое сердце мишени. Вслед за первой стрелой полетела вторая, выпущенная из другого лука. Она тоже попала точно в цель, слегка задев первую. Стрелы, которые словно наперегонки запускали принцы, неизменно достигали мишеней, не было ни единого промаха. Присутствующие здесь сановники одобрительно перешептывались.

Императрица, облаченная в одежды цвета предрассветного неба, с материнской гордостью смотрела на сыновей и время от времени оборачивалась к своему супругу.

— Они удивительно повзрослели в последнее время, не правда ли? — спросила императрица с улыбкой.

— И в самом деле, — согласился он.

— Уже настоящие воины, — поддержал разговор Ван Зейн, очень довольный тем, что приглашение супруги хотя бы на время отвлекло императора от его намерений и даже чуть улучшило настроение.

Действительно, впору было залюбоваться, как уверенно и легко юные лучники справляются с привычным делом. Младшие принцы не обладали такими правильными чертами лица, изысканной красотой и очарованием, как старший брат. Зато с детства отличались высоким ростом, физической силой и твердым характером. Жаль только, отец не баловал их своим вниманием и любовью. Нужно сказать, что он всегда испытывал к младшим сыновьям довольно противоречивые чувства. С одной стороны, император был доволен, когда они появились на свет. С другой — не мог забыть о древнем поверье. Ведь издавна считалось, что рождение близнецов, даже мужского рода — очень дурной знак, сулящий всей семье беды и раздоры. В случае с императорской семьей положение осложнялось еще и тем, что разница между близнецами была ничтожна и составляла какие-то минуты. А это, в свою очередь, могло в будущем повлечь за собой противоречия в праве на старшинство. Тем более, они оказались настолько похожи, что проще было различить две капли росы, чем этих двух братьев. Единственное, что отличало одного от другого — серебряные браслеты, которые повесили на запястья новорожденных. У браслетов, изготовленных за одну ночь придворным ювелиром, сами собой постепенно прибавлялись звенья, так что те росли вместе с принцами. Узоры на браслетах отличались. Однако никто из ближайшего окружения не мог бы поклясться — браслеты позволяют точно распознать принцев. Ведь те могли из шалости обменяться браслетами еще в раннем детстве. Одно мгновение для обмена нетрудно найти, как бы тщательно за ними ни следили. Даже главный наставник не был уверен: тот, кто числится старшим, и вправду старше брата.