Я снова бросила быстрый взгляд в сторону Беса. Брюнетка потянулась к его губам, но он преградил ей путь своим пальцем, покачав головой, словно говоря, что со шлюхами не целуется. После этого я кивнула мужчине. Винсентио просил меня не пить, но сегодня ему нет до меня дела.

Мужчина наполнил мой бокал, и я сделала глоток. Алкоголь горячей волной растекся по венам. Неожиданно рука мужчины легла на мою ногу и поползла вверх, скользя вдоль выреза. Он нагнулся к моему уху, обжигая горячим дыханием:

– Я люблю доставлять удовольствие. Меня это невероятно заводит. Хочу, чтобы ты расслабилась и доверилась мне.

Его рука скользнула под кружево, а пальцы накрыли клитор. Я подавила вздох возмущения, напоминая себе, что это не то место, где соблюдаются нормы приличия.

– Ты вкусно пахнешь… – его губы коснулись кожи на шее.

Меня бросило в жар. Было стыдно, и в то же время это запретное удовольствие в нескольких шагах от Беса необычайно волновало. Я остро ощущала давление пальцев, движение ладони у меня между ног.

Поцелуи на шее стали более влажными, а пальцы мужчины действовали удивительно виртуозно. Казалось, он знал все о моем теле, будто он – музыкант, а я – инструмент. Он играл мелодию возбуждения, заставляющую мои бедра раздвигаться. Я тяжело задышала, приоткрыв губы, чувствуя, как внизу живота скручивается тугой узел. Пальцы вцепились в угол дивана. Мой взгляд снова скользнул к Винсентио и на этот раз встретился с его глазами. Меня словно пробило молнией, между складочек стало невероятно мокро, а соски неприлично призывно выпирали под кружевом.

Я смотрела, как незнакомая брюнетка с вожделением сосет большой палец Беса, и не могла заставить себя отвести взгляд. Словно между мной и парой за другим столиком проложили невидимый мост.

Пальцы мужчины задвигались быстрее, моя поясница выгнулась, а ресницы задрожали. Но я продолжала смотреть на Винсентио, словно именно его взгляд вел меня к пику удовольствия.

Я чувствовала себя натянутой струной. Еще одно движение пальцев – и мир сузился в узкий тоннель, где я была пульсирующей точкой между влажных бедер, а по другую сторону – взгляд стальных глаз. Его глаза сузились, а мои зрачки расширились от удовольствия. Тихий, почти невесомый вздох сорвался с губ, а дрожь пробежала по телу. Бедра сжались вокруг чужой ладони. Это было так обжигающе безумно и порочно, что у меня закружилась голова от волнения.

Мужчина рядом довольно вытер руку о тканевую салфетку. Затем глотнул вина.

– Ты потрясающая. Люблю отзывчивых женщин.

Я только кивнула, не находя слов для такого сомнительного комплимента. Мне хотелось исчезнуть. Я боялась, что вот-вот начну краснеть от стыда. А еще я злилась на себя и на Винсентио. На себя – за то, что получила удовольствие, а на Беса – за то, что он позволил посетителям «Красного фонаря» прикасаться ко мне.

Тут ко мне снова подошел официант, поднося карточку. «Иди в свою комнату». Кажется, теперь хозяин решил воспитать провинившуюся игрушку.

– Мне пора, – коротко бросила я так и оставшемуся для меня незнакомцем мужчине и поднялась.

Ноги слушались плохо, но я не могла позволить себе упасть в грязь лицом. Не здесь. Не тогда, когда меня пожирают глазами.

Дойдя до своей комнаты, я выдохнула. Хотелось повернуть ключ в замке и взять паузу. Но я понимала, что такая выходка может дорого мне стоить. Я отошла от двери, собираясь присесть на диван, как в комнату вошел Бес.

– Это было прекрасное выступление, Медалин, – произнес он вместо приветствия. – Но теперь я хочу персональное шоу.