Я миллион раз представляла себе, как это будет, с Виталиком. И так и не решилась даже настроиться. Неужели это со всеми и всегда так? И милый парень, носящий мне букеты и застенчиво провожавший до дома, тоже бы превратился в такого вот зверя, если бы я согласилась на этот шаг? Может, они все превращаются в зверей, когда на них нападает похоть?

   Не о том, Боже, я думаю! Совсем не о том!

   От воспоминаний нормальной жизни в груди становится только больнее!

   Соски до сих пор горят от того, как он их сжимал и прикусывал.

   Но и это все должно отойти на десятый, двадцать восьмой план для меня сейчас.

   Главная задача – просто выжить.

   Я смогу. Я сильная. Я должна смочь. Потому что просто не имею права умереть вот так, вот здесь! Только не после того, как передо мной замаячила перспектива нормальной жизни!

     Потому что не могу, не имею права сдаться!

   Не тогда, когда бабушка в больнице, она и так потеряла всех и только благодаря тому, что я нашлась, в ней пока еще теплиться жизнь!

   И я просто не вправе бросить ее вот так, просто добить из-за этого зверя в человеческом обличье!

   Ее родное лицо, улыбающееся мне, озаряющее все вокруг, будто лучиками света, аромат горячей выпечки из кухни, Виталик, как всегда, нерешительно топчущийся у калитки с букетом ромашек, - все это нахлынуло на меня, встало перед глазами.

   Как же жутко все это в сравнении с этим, Господи!

   Наверное, останься я в детдоме, все это переживать было бы легче!

   Сжавшись в комочек, я просто повалилась на мешки, обхватив себя руками. Даже не решаясь укрыться, - а вдруг он войдет и снова окатит меня своей яростью за это?

3. 3. Глава 3

Глава 3.

Тигр.

Вышел во двор, чувствуя, как внутри все раздирает от ярости. Кажется, даже кожа сейчас лопнет.

Сжал кулаки, чувствуя, как даже дыхание перестраивается, - становится таким же, как у собаки, готовой броситься и убивать, выгрызать глотку.

Блядь!

Быстрыми шагами пошел к дому, - нужно уйти и успокоиться, пока на самом деле не убил ее.

С грохотом захлопнул за собой дверь.

- Блядь, - ревом на весь дом, и кулаком по стене, - до крови.

Никогда не думал, что способен на такую херню, от себя не ожидал, но все демоны, что раздирали внутренности, сейчас будто озверели и рвались наружу. Жаждали крови. Жестокой крови.

И сам будто ослеп от этой пелены красной перед глазами. Все человеческое разлетелось на ошметки. Весь контроль и самообладание. Все, на хрен, когда оказался в этом поганом клубе. Когда посмотрел в эти поганые глаза, прикидывающиеся самой невинностью.

Сам от себя не ожидал.

Кипел весь внутри, бурлил, но не думал, что так накроет, когда все начнется.

Все, чего хотел, - сжимать это кукольное личико и слушать, как под его пальцами дробятся ее скулы. 

Если бы можно было убивать каждый день, воскрешать и убивать снова – так бы и сделал.

Но у сучки только одна жизнь, - и это не будет для нее так просто! Нет! Так легко она не отделается!

- Блядь! – и снова удар по стене, разбивающий штукатурку мелкими трещинами.

И самому – мерзко, отвратно до ужаса.

От себя, от нее, от блядства этого, что она творит, - и того, что полыхает ненавистью в нем сейчас. Всегда же умел сохранить ясную голову, - а ведь иначе не выжить, иначе захлестнет тебя, хуже, чем быка от красной тряпки, - и ошибешься, и любой неверный шаг будет ценою в жизнь. Твою или твоих людей, - кому, как не Тигру, знать об этом? Но ничего с собой не поделать сейчас, - разрывает ненависть изнутри. Ненависть, накопившаяся за многие годы. И ставшая черным мраком от этой многолетней выдержки. Мраком, который сейчас вырвался наружу.