Губы все в крови.

- Что, например, - прищуриваюсь я.

- Кисочку... - облизывает губы, ведя пальцами от моей коленки по внутренней стороне бедра.

Слушаю как ускоряется пульс, грохочет в ушах...

Но не охренел ли мальчик?

Поднимаю с медицинского столика огромные ножницы.

Демонстративно делаю "чик-чик".

- Ай... - одергивает руку.

- Если я захочу тебя потрогать, я тебе сообщу.

- Захоти... - расстёгивает флисовую куртку, обнажая грудные мышцы.

На рёбрах красное пятно, которое грозится стать синяком. И потрогать хочется, да. Красивое тело...

А я никогда в своей жизни парня не трогала!

Глядя мне в глаза, медленно тянет за штанину к себе.

Встряхиваюсь от гипноза!

Чик-чик... - делаю ещё раз предупреждающе в районе его пояса.

Его передёргивает.

- Эй...

Посмеиваясь, перекладывает белую кювету себе на пах, как защитную ракушку.

- Держите себя в руках, Ульяна Николаевна.

Прижимаю слегка край ножниц к его грудной мышце. Не руками же его трогать!

- Мм... - с тихим стоном закрывает глаза.

Увлекаясь его реакцией провожу ножницами ещё на сантиметр ниже.

Его дыхание срывается, подрагивающие пальцы расстегивают куртку до конца. Распахивает.

Моя рука, следуя за взглядом, сама по себе ведёт ножницами вниз... Сталь проезжается по синяку.

- Аа...- чувственно вздрагивают его губы, замирает...

Посередине груди ещё одно тату. Под пупком дорожка темных волос до ремня.

От мурашек по шее мое дыхание срывается тоже.

Распахивает глаза, ловя меня пьяным возбуждённым взглядом. Тяжёлым таким... дерзким!

- С Ульяной Николаевной разговаривать нужно вежливо, - подрагивающие голосом сообщаю ему.

- О погоде? - шепчет.

- О погоде - можно, - строго киваю я.

- Как скользко и влажно... - шепчет, облизывая губы. - Вы не находите?

Ааа... Черт! Да.

Поджав губы, небрежно бросаю большие ножницы ему на живот.

- Аай! - сокращается.

- Не хамить, не пошлить.

- Я не могу... - шепчет, выводя меня из равновесия своим громким неровным дыханием. - Она от скуки умрёт... девственницей.

Гад какой...

- Ну что тут у нас? - выходит Алла.

Поднимает удивлённо брови, ловя взглядом кювету и ножницы.

- Я побегу... - хватаю плащ.

Отец узнает - всем звездец будет.

Выскакиваю на улицу.

На КПП немолодой прапорщик Ложкин.

- Здравствуйте! - выпаливаю я.

- Хорошая погодка, Ульяна Николаевна, - вставляет в губы сигарету.

- Да... да...

Скользко и влажно!

5. Глава 5 - Туманное будущее

Майор ходит туда-сюда мимо нашего строя.

Рёбра ноют... Держать осанку сложно, хочется сложиться пополам и отлежаться.

- Ренат, нас за Ульянку твою не порвут? Чего Полкан-то прикатил на построение. Не к добру.

- Да перестань... Я ее руками не трогаю. И не собираюсь. Так... играемся.

- Настучит бате.

- Неа... Ей нравится.

- Разговоры в строю! - рявкают на нас.

Замолкаем.

Скашиваем с Артемоном друг на друга недоброжелательные взгляды.

Замесились вчера...

- В процессе вашей подготовки, вас будут сопровождать инструктора. Именно они будут принимать решение о вашей физической, интеллектуальной и психологической пригодности к службе в спецподразделениях.

Инструкторов нам уже неформально представили. Сейчас представляют официально.

- Капитан Литвин - боевая подготовка...

Литвин - это Танго. Говорят, танцор был до армии. Всегда на подъеме, с юмором, весельчак типа...

- Капитан Ершов - инструктор по выживанию, зоопсихолог.

Ершов - это Псих. Шрам через все лицо. Суровый молчаливый дядька. Здоровый как бык.

- И капитан Шутов - морально психологическая и идеологическая подготовка.

Шутов - это Йода. Такой... странный. Немного в стороне всегда. Наблюдает. Вроде и глаза светлые, серые, а взгляд его шкурой всегда чувствуешь. Но поприкалываться тоже может.