– А много таких, кто не состоит ни в одной? Кроме тебя?

– Не много. Ты их вычислишь сразу: всегда одни, в кучки не собираются, живут жизнью отшельников и стараются не ходить там, где тусуются банды. Со временем и ты привыкнешь, если, конечно, у тебя ума хватит не примкнуть ни к одной. У тебя старшие сёстры или братья есть? Желательно, чтобы кто-то мог за тебя заступиться в случае чего.

– Нет. Я с отцом живу.

– Хреново. Если будут проблемы, могу поговорить с братом. Но не обещаю, что он за тебя заступится. Если ты накосячишь, спрашивать с него потом будут, а ему лишние заморочки ни к чему.

– Спасибо, я как-нибудь сама справлюсь.

– Уверена? – глядя поверх очков, спросила Люся. – В тебе полтора метра роста и сорок килограммов веса. И внешность у тебя привлекательная. Такие, как ты, незаметными долго быть не смогут. Уже кто-то из парней подкатывал?

– Нет, – ответила Мишель, умолчав о встрече со Львом.

– Не ведись, если будут. Иногда парни специально провоцируют своих девчонок, подкатывая к другим. Это они так развлекаются. Им нравится, когда бабы между собой дерутся из-за парней. Девчачьи драки гораздо фееричнее любой мужской. Можно остаться без волос. Но это лучше, чем тебя разденут догола и заставят в таком виде идти до самого дома через всё село.

– Куда смотрят их родители? – удивилась Мишель. – Неужели никто на них не жалуется?

– Жаловаться не советую. Потом вообще жить спокойно не дадут. Затравят так, что мама не горюй. Мне отец рассказывал, что в их времена было то же самое. Каждый родитель когда-то был подростком, поэтому никто из них не лезет. Есть, конечно, приезжие ребята, но они вовремя понимают, что к чему и не суются куда не следует.

– А что мешает одиночкам скооперироваться?

– А зачем? Им и так хорошо. Иначе они бы не выбрали одиночество.

– Бред какой-то!

– Именно! Но пока ты отсюда не уедешь, придётся жить так, как все.

– “С волками жить – по-волчьи выть”,5 – отчеканила Мишель.

– Плюсую! Быстро учишься, – захихикала Люська.

– А когда двое – это тоже банда? – подмигнула Мишель, намекая на их диалог.

Время, отведённое на бег, закончилось, и они остановились чуть в стороне от остальных ребят, с интересом наблюдавших за игрой в волейбол.

– Не-е-е, – с лёгкостью в голосе отмахнулась Люся. В отличие от запыхавшейся Мишель, она будто прошла четыре круга прогулочным шагом. – Но сильно не обольщайся. Это я только сегодня такая разговорчивая. Завтра эта опция закончится и всё станет как прежде. Ничего личного. Я обожаю одиночество. Мне общения и дома хватает. У меня, кроме старшего брата, есть ещё три младшие сестры, которые своими воплями и криками любого в гроб сведут. Так что в школе я отдыхаю от шума и суеты, как на грёбаном курорте.

– Не знаю, долго ли смогу протянуть без полноценного общения. В моём родном городе все друг с другом нормально общаются. Есть, конечно, банды, да и придурков хватает везде, но не в таком планетарном масштабе, – задумчиво отозвалась девушка.

– Это дело привычки, – пожала плечами её собеседница.

– Разве можно привыкнуть к одиночеству? Так свихнуться можно. Не даром некоторых заключённых сажают в одиночные камеры.

– Всё понятно… – прищурилась одноклассница. – Не продержишься и месяца. Вообще-то, я на тебя делала ставку.

– Какую ещё ставку?

– Обыкновенную. На деньги. К нам тут новичков редко закидывают, поэтому существует традиция делать ставки. Я поставила один к десяти, что ты ни к кому не примкнёшь. Эх, плакали мои денежки!

– Это шутка такая? – глаза Мишель расширились от удивления.