Льюис манипулирует мной.

Рэй манипулирует мной.

Они заходят так далеко, что в груди сжимается сердце. Я по какой-то необъяснимой причине пытаюсь помочь, но в ответ получаю новую порцию отборного дерьма.

– Ты уже изучил его, ведь так?

– Разумеется. Я уделяю особое внимание всему, что касается тебя.

Я шумно втягиваю морозный воздух и выдыхаю через нос, когда мимо проносится скорая с громкой сиреной.

– Что ты делаешь на улице в одиннадцать вечера? – Озадаченно интересуется Рэй, сменив тему. – Не поздновато для прогулок?

– Не твое дело. Верни. Мой. Блокнот.

– Приезжай к нам. Это единственный способ вернуть его.

– Я разрываю соглашение. – Горло режут непролитые слезы, но стараюсь говорить четко и уверенно. Я зла на него, разочарована в Льюисе, меня распирают на части переполняющие эмоции. – Можешь оставить при себе все, о чем договорился с профессором. Может быть, это очередная уловка, ведь я даже не подумала найти его и удостовериться в правдивости твоих слов. Я почему-то поверила, хотя не должна.

– Слушай, Техас…

– Хватит давать мне идиотские клички, я не собака! – Яростно перебиваю, не позволив ему договорить.

– Сиенна, – голоса Рэя становится до невозможности мягким. Он не может быть милым со мной. Я желаю знать лишь того парня, у кого в штанах вечно чешется член. – Я хотел сказать, что не могу вернуть его прямо сейчас.

– Почему?

Он на мгновение теряет дар речи, и я понимаю, по какой причине. Вопрос прозвучал как мольба. По правде говоря, я действительно готова умолять вернуть блокнот, чтобы сегодня произошло хоть что-нибудь хорошее.

– У тебя все в порядке?

– Почему, Рэй.

– Потому что мой друг занял позицию квотербека. Потому что сегодня они разгромили соперников. Потому что мы решили отметить. Я просто не могу привезти его сегодня.

Я прикусываю язык, чтобы не ляпнуть лишнее. Не сказать, что не могу заснуть без того, чтобы не пролистать его перед сном. Мне жизненно необходимо взять в руки карандаш и избавиться от назойливых мыслей. Я храню каждый завершенный блокнот, чтобы видеть прогресс. Потеря одного сравнима с кусочком жизни, которого безжалостно лишили. Это становится последней каплей в череде бед.

Но в данном случае необходимо действовать осторожно.

Озираюсь по сторонам, чтобы убедиться в отсутствии на голову отбитых, готовых увязаться следом за мной, после чего отклоняюсь в сторону метро по тускло освещенной улице. Закутавшись в тоненькую куртку, обнимаю себя руками и стараюсь оставаться незаметной, держась вблизи жилых зданий, а не проезжей части.

– Теперь мир?

– Я подумаю, когда вернешь блокнот.

– Так не пойдет, Техас, – смеется Рэй, щелкнув языком, а я скриплю зубами, вновь услышав идиотскую кличку. – Либо да, либо нет. Я предпочитаю конкретику.

– Если скажу, что соглашение разорвано, ты, конечно, не отдашь.

– Разумеется, нет. Ты же не наивная школьница. Он навсегда останется со мной.

Я резко вздыхаю, задумываясь, по какой причине Рэй хочет сохранить его. Блокнот – способ манипулировать, но если не пойду на поводу, то на кой черт ему сдались мои рисунки? Это всего лишь дешевая бумага, за которую не получить ни цента. Для всех, кроме меня.

– Моя очередь задавать вопросы, – уведомляет Рэй. – Что ты делаешь на улице в одиннадцать вечера, и я так понимаю, в одиночестве.

– Иду домой, остальное тебе знать необязательно. Доволен?

– Где Люлис, который должен встретить тебя?

– Его зовут Льюис!

– Как будто мне не плевать. Где он, Сиенна? Почему ты идешь одна?

– Потому что я недалеко от дома. – Прошмыгнув в метро, извлекаю пользу из разговора. Я предпочитаю вести бессмысленный диалог с Рэем, нежели оставаться наедине с собственными страхами, темными закоулками и сомнительными компаниями. Не хочу признавать, но мне гораздо спокойнее, когда он висит на линии и может среагировать в любой момент. Но не покидает мерзкое ощущение, что на его месте должен быть Льюис.