Если честно, тяга к занятым девушкам должна настораживать, но Джейн не была в отношениях с Уиллом, когда разглядел в ней что-то привлекательное. Между ними кружили искры, и кто знал, перерастет ли симпатия в нечто большее.

Сомнения мучают по сей день.

Мог ли я познакомиться с ней раньше и вышло ли из нас что-то серьезное? Я никогда не обращал внимания на девушку за забором, пока это не сделал Уилл. Пока она не появилась в нашем доме благодаря его чувствам. Пока не ввела дурацкую традицию по средам и не начала баловать шикарными ужинами. Пока не показала мягкую, понимающую сторону. Я всегда придерживался мнения, что отношения – это крутые виражи с неожиданными сюрпризами, но Джейн стала первой, кто доказал обратное. Со временем чувства к ней приобрели новую извращенную форму, и я выжигаю их любым способом. Бьющееся изголовье кровати о тонкую стену в соседней спальне неплохо с этим справляется.

Я снова поворачиваю голову, но в самый неподходящий момент. Ее большие зеленые глаза находят мои.

Джейн поднимает руку и приветствует теплой улыбкой, хотя на мгновение кажется, будто зовет примкнуть к ее компании. Я стараюсь выглядеть непринужденно и предпочитаю оставаться на месте. И без того успел ляпнуть то, что не должен был, о чем жалею по сегодняшний день. Вышло двусмысленно, из-за чего до сих пор ощущаю некую неловкость между нами. Судя по тому, что Уилл не косится в мою сторону и не уточняет что-это-мать-твою-было, она не стала говорить ему. В конце концов, подмигиваю и делаю вид, будто заинтересован в противниках, выбегающих из туннеля под ликование толпы с противоположной трибуны. Дым под их ногами скоропостижно рассеивается, а болельщиков значительно меньше тех, что душой горят за орлов, из-за чего голоса теряются на фоне студентов бостонского колледжа.

Вход на другой стороне в скором времени тоже окрашивается дымом темно-красным оттенком. Он рассеивается на поле и, скользнув по газону, подготавливает к появлению любимчиков. Зрители разражаются радостными возгласами, когда появляются первые члены команды в бордовых футболках и золотистых бриджах, контрастируя на фоне оппонентов в белой форме. Я никогда не присутствовал среди наблюдателей, и в следующий раз прихвачу беруши, чтобы не оглохнуть. Какой-то чувак за спиной свистит так, что в ушах лопаются барабанные перепонки и запекается кровь. Но все же растягиваю губы в улыбке, потому что это так знакомо: быть частью сумасшедшего спортивного мира, когда за тобой следит тысяча незнакомых глаз. Они ждут результаты. Надеются на блестящую игру. Жаждут новых впечатлений. И тебе хочется разбиться в лепешку, чтобы подарить сладкий вкус победы. Стоит ли говорить о драйве и адреналине, гоняющим кровь по венам? О приятной боли в теле после игры? Ощущения сравнимы с сексом. Просто, мать ваше, оргазмически.

Рефери подзывает капитанов, и из команды выбивается Уилл.

Я не могу сдержать гордую улыбку, потому что видел, как он работал не покладая рук, заслужив местечко под солнцем. Его целеустремленности позавидует Кросс, который пошел против системы и нагло сместил с позиции центрального старичка.

Монета взлетает в небо и приземляется на ладонь рефери.

– Давай, Каллоувей, надери им задницы, – вслух произношу я, получив отклик со стороны мужика, занимающего кресло по правую руку.

– В этом году новый капитан, – хмыкает он. – Интересно, что ждет команду.

Цепкий взгляд из-под козырька кепки устремляется к Уиллу, уверенно вышагивающему в центр поля. Он следит за ним словно коршун за добычей, что не на шутку настораживает.