И я начинаю задыхаться, от его ласки. От его близости. От того, что целует так же нежно, как когда-то. Теряюсь в ощущениях. Теряюсь в своем внутреннем я, которое радостно стремится навстречу его упоительной нежности.

И когда Славин откидывает с меня покрывало и освобождает руки, я уже не имею ни одной трезвой мысли в голове, которая бы заставила меня одуматься.

Ни од-ной.

Монстр заглядывает в мои глаза и нет уже во взгляде этой порочной насмешки. Обхватывает осторожно запястья и тянет на себя, словно я куда-то собиралась исчезнуть. Целует, снова и снова пробуя на вкус, а после останавливается и тянет жадно воздух.

Я молчу, понимая, что все это зря. Ни мне, ни ему эти отношения не нужны. Что так мы оторвем друг от друга куски наших душ, когда все это закончится.

– Прости, – шепчу едва слышно.

Арс сжимает зубы и на миг закатывает глаза, роняя только болезненное:

– Черт, Оля!

И все смешивается его порывом. Одним резким смазанным движением. Опаляет губы и запястья, опрокидывает на постель и сминает так, словно только об этом и мечтал всю жизнь. Жадно хватает воздух у губ и снова обжигает, чтобы вызвать безотчетное желание тянуться и получить ещё. Ещё капельку того, что уже три года было под запретом. Того, о чем даже в мечтах запрещала себе грезить.

– Сеня, – шепчу тихо, когда он осторожно касается пальцами живота.

Вздыхает болезненно, опускает голову к моей шее и замирает, силясь с собой совладать. Его дыхание приятно щекочет кожу. Стараюсь отложить это ощущение в памяти. Кладу руку на его голову и запускаю пальцы в короткую шевелюру, стараясь убедить себя, что это не жалкая попытка задержать его, а способ успокоится.

– Я трахну тебя.

Улыбаюсь, слыша в его голосе злость.

Если бы хотел оскорбить и унизить, не остановился бы, верно? Если бы так ненавидел, не позволял бы себя обнимать. Каждое слово – вранье. Вранье, которое предстоит разгребать.

– Славин, – зову тихо, продолжая мять его волосы.

– М?

– Если я умру, ты будешь грустить?

Внешне он никак не реагирует. Вполне нормальный вопрос, заданный не совсем нормальной девчонкой в ненормальных обстоятельствах, но в самом воздухе будто что-то меняется. Сексуальное напряжение сходит на нет, оставляя лишь жуткую злость. Я невольно ёжусь. Парень приподнимается и заглядывает в мои глаза, словно пытаясь понять, насколько я двинулась умом.

И я бы, наверное, даже согласилась с этим предположением, если бы не:

– Вряд ли ты умрешь раньше меня, Ворона, – он встаёт с постели, поправляет на себе одежду и идёт к выходу. – У тебя пять минут, милая. Я в машине.

Сейчас я не способна куда-то собираться. У меня сердце стучит, как сумасшедшее, в горле сухо, а в голове раскуроченная черная дыра.

– И я бы не скучал, Ворона, – доносится до меня его крик.

Горло сжимает снова и мне приходится даже несколько раз сглотнуть, чтобы избавиться от боли.

– Скучал бы, – усмехаюсь я, натягивая на себя платье. – Но ты же, мудак, в этом сам себе не признаешься никогда.

6. Глава 6

Арс привозит меня в ещё один клуб. Только этот куда престижней, судя по его клиентам. Разодетые в дорогие платья девушки, пафосное оформление зала и официантки, незаметно скользящие между столиков. На сцене выступает группа. Солистка притягивает к себе взгляд не столько сценическим образом, сколько приятным голосом.

– Нам сюда, – указывает ладонью Славин на нужный столик, за которым уже сидят двое мужчин. – Не волнуйся, веди себя естественно.

От второй части фразы, хочется взвыть, потому что я сразу соображаю, что будет непросто. Что это очередное выступление Арса на публику. Хотя чего ещё я могу ожидать от сделки?