Воины посыпались со стены, поспешно обнажая оружие. Для огра частокол был слабо отличим от ровной местности, и у монстра было серьезное преимущество в возможности смены направления движения. Люди плохо бегали по стенам. А огры - хорошо. Особенно плохо люди бегали по стенам от огров. Но смазанной тени, разрывающей на пополам товарищей не возникло на стене. Только очень раздраженный стук и непонятный рев на человеческом языке.

"Родная, ты им еще помурлыкай. Судя по всему, пациенты готовы к общению".

В этот момент к общению с воротами присоединилась Ита, все так же фонтанируя случайным набором слов, словно в приступе логореи (словесного поноса).

- Дедушка Стоум, козел старый, кувшин чугунный, персик сладкий, конец близок!

17. Часть 2. Глава 6

- Отроковица?

Кто-то пораженно ахнул за воротами.

- Я, пенек плешивый, ты чего в крошку Рю из арбалета стреляешь? Она хорошая! Она спасла украденную из дворца принцессу, съела жуткую ведьму и страшного волшебника который превратил себя в мальчика! Где наша награда? Мы великие героини!

Последние сутки староста Стоум думал о себе как о мертвеце. Вольного поселения больше не существовало. Караван из жителей, собрав все, что смогли унести на телегах, собрался за каких-то три часа. В этот же момент в степь выпустили несколько лошадей, увешанных засушенными головами орков. И в этот же день голубятню покинул ворон, к лапе которого был привязан пергамент со стихами. Только если скакуны побежали в сторону заката, то ворон последовал на рассвет. Кто бы не вышел из леса, ему будет чем себя занять. А что до тех, кто остался в деревне? Слишком старые, чтобы куда-то идти. Слишком опытные, чтобы понимать, когда приходит время умирать. Слишком циничные, чтобы надеяться на что-то лучшее быстрой смерти.

У каждого мужчины за щекой была спрятана крохотная ампула с мощный нейротоксином, чтобы гарантированно забрать с собой того, кто рискнет закусить владельцем.

Стоум не знал, кто первый оборвет его жизнь. Стрела с черным оперением, тяжелый ятаган или острые когти. Ставил он на орков, те были самыми легкими на предмет подраться. Но вот кого он точно не ожидал увидеть, так это Вестника в компании с бессмертной. Кстати, именно на бессмертных и была сделана ставка, когда формировался караван. Все собранные за последние годы запасы той незримой силы, что давала бессмертным возможность развиваться, была влита в одно простое задание “довести до ближайшего города и помочь устроиться на новом месте". На щедрые посулы пришли даже те, кого сами игроки называют полководцами. Так что ни один игрок не стоял на стенах покинутой деревни. Иначе бы они сделали верные выводы.

Но Стоум не был игроком. Он был неписем. Для него все было всерьез, взаправду. Он мог видеть печать бессмертия на игроках. Но те, кто имеют высокую синхронизацию со своим персонажем, а таких игроков было на удивление мало, воспринимались неписями как часть мира.

И вот сейчас, одна часть Стоума бунтовала и требовала вступить в битву, поджечь многочисленные бочки с алхимической взрывчаткой, что стоят вдоль стен, и уничтожить тварь из болота, а другая часть требовала выдать награду за самоубийственный квест. Который никто не мог выполнить уже второй десяток лет.

Программные модули придумали старику мотивацию и тот на деревенеющих ногах подошел к воротам и открыл их. Жуткий молодой огр, по какой-то странной прихоти облаченный в свадебный наряд великана, перепачканная в грязи бессмертная, возмущенно размахивающая мечом, которым совершенно не умела пользоваться. И маленькая девочка. Девочка, при взгляде на которую едва не остановилось старое сердце.