— Ну что вы. И в мыслях не было, — отмахнулся от моего незаданного вопроса граф.

— Тогда что вам нужно? Мое молчание?

— Как раз наоборот. Мне необходимо, чтобы вы кое-что сказали.

В синих глазах блеснул лед, и я почувствовала, как трудно стало дышать.

— Одно единственное слово, госпожа Эйден, — вкрадчиво произнес Уинтшир и шагнул вперед.

— Не подходите, — я выставила вперед руки. — Иначе я позову на помощь.

— На помощь? — В синих глазах мелькнула насмешка. — Интересно, кого?

— Хотите сказать, здесь нет слуг?

— Хотите сказать, что мои слуги посмеют ослушаться моего приказа?

Граф так явно выделил голосом это «мои», что сразу стало понятно, что надеяться на помощь не стоит.

— Ну же, госпожа Эйден, не надо бояться, — Уинтшир говорил спокойно, но у меня от его тона мороз по коже шел. — От вас требуется сказать всего лишь одно слово.

— И какое же?

— «Да». Простое, короткое «да», — идеальные губы раздвинулись в едва заметной усмешке, но уже в следующую секунду она исчезла, и граф серьезно продолжил: — В ответ на вопрос, который вам зададут.

Святые небеса, этот мужчина точно сумасшедший…

— Почему вы убили ту женщину?

Я вглядывалась в невозмутимое лицо, пытаясь не столько услышать ответ, сколько уловить его прежде, чем граф откроет рот.

— Это была простая необходимость, — буднично сказал Уинтшир.

— Необходимость?

Меня поразило, насколько равнодушно он отреагировал на мой вопрос. Прошло совсем немного времени с тех пор, как граф всадил нож в неизвестную женщину, но, похоже, у него это событие не вызывало никаких эмоций.

— Поверьте, Александра, вам не нужно об этом думать, — тон графа стал заметно холоднее, да и глаза заледенели.

— Вы так и не сказали, зачем я здесь.

— Я собираюсь на вас жениться.

— Что?

Я растерянно смотрела на графа, не понимая до конца, что он сказал. Его слова казались мне каким-то фарсом. Я даже о страхе забыла, настолько нелепо прозвучала из уст Уинтшира последняя фраза.

— Вас это удивляет? — равнодушно спросил граф.

Я не отвечала, пытаясь сопоставить произошедшее в парке с тем, что происходило сейчас, но не могла понять, что за представление устроил Уинтшир.

— Зачем вам это? — сорвался с моих губ невольный вопрос.

— А если я скажу, что оказался сражен вашей красотой и воспылал к вам неистовой страстью? — словно не услышав моих слов, спросил граф, и только чуткое ухо смогло бы уловить в его словах иронию.

Уинтшир криво улыбнулся, оторвался от стены и посмотрел на меня с большим интересом, чем до этого.

— Не говорите глупостей, — отмахнулась я от его насмешливых слов и сжала руки. — Лучше скажите правду. Что вы задумали?

— Все просто, госпожа Эйден. Вы увидели то, чего не должны были видеть, — жестко отчеканил граф, и его лицо заледенело. — И я собираюсь обеспечить себе ваше молчание.

— Но я и так никому ничего не скажу!

— Разумеется, — кивнул Уинтшир, не сводя с меня хищного взгляда. — У вас просто не будет такой возможности. Как моя супруга, вы не сможете свидетельствовать против меня в суде.

В суде? Уинтшир думает, что я могу на него донести и его казнят?

Что ж, в этом был резон. Законы Эрилии сурово карали убийц, и никакие титулы не могли позволить преступнику избежать наказания. Это пошло еще со времен Великой войны. В обескровленном после нее королевстве стали высоко ценить человеческую жизнь, и любой, кто поднимал руку на соплеменника, подлежал осуждению.

По спине пробежал озноб, и я поежилась. Присутствие Уинтшира вызывало все усиливающийся холод и ощущение нарастающей опасности. Мне хотелось бежать и из этой комнаты, и от стоящего напротив мужчины, и даже из графства.