– Может это всё-таки портал открылся? – робко, однако с надеждой в голосе проговорил Богдан.

Все растерянно переглядывались. Потом Серж осторожно на цыпочках направился к пещере.

– Ты зачем туда? – спросил его Петров.

– Надо посмотреть, что там происходит, – пояснил он.

Тогда все остальные двинулись вслед за ним.

Но вдруг он закричал – так внезапно и так громко, что все тоже закричали…

При этом вовсе не понимали, зачем кричат, не видели, что же такое страшное увидел внутри их товарищ. Серж отпрянул, спиной наткнувшись на стоявших рядом мальчишек, потом оттолкнул их и выскочил из пещеры, с паническим криком побежал вниз. Все тоже побежали за ним следом.

Дальше бежали через лес, не разбирая дорогу.

Не замечали, как низкие кустарники, через которые они пробирались, хлещут их лица, запинались о сухие ветки, которые прятались в высокой траве. Продолжали кричать и теперь им казалось, что кто-то неведомый и страшный тоже кричит позади них. Потом оказались на ухабистой лесной дороге – знали, ведёт она к небольшой деревенской улочке, единственной, расположенной на этом берегу. Отдышались, раскрасневшиеся от быстрого бега и этого непонятного испуга.

– Пойдёмте ко мне, – сказал вдруг Петров.

Он жил здесь, но никто из друзей прежде не бывал у него в гостях, потому что добраться до этого берега всегда было непросто. Мальчишки охотно побежали за ним – радовались, ведь наконец-то могли спрятаться от чего-то страшного, что стремилось догнать их, настигнуть и возможно растерзать.

– Что ты там такое увидел? – спросил по дороге Петров, обращаясь к Сержу, который теперь плёлся позади всех.

– Ннн-нн, – попытался ответить он.

– Ты чего, заикаться что ли начал? – Петров уставился на него, хлопнул рукой по плечу, взволнованно, но от всей души, и выглядело это так, будто он хотел привести своего товарища в чувство, помочь побороть свой испуг.

– Ннн, – продолжал лепетать тот.

Тогда все разволновались ещё больше.

– Неужели заикание – заразная штука? – растерянно пробормотал Владик.

– Это подросток-заика проклял нас, – предположил Лёлик, – рассердился из-за того, что мы его прогнали, и наслал на нас свой недуг.

– Выходит, больше всех не повезло Сержу, – сказал Владик и теперь хохотнул.

Услышав этот неуместный смех, Петров пнул его под зад.

– Ты чего? – обиделся Владик.

– Нельзя смеяться, когда кому-то плохо, – пояснил тот.

И Владик понурился.

– Это не беда, пройдёт, – проговорил едва слышно.

– Может и не пройти, – сказал Лёлик. – серьёзно это, надо, чтобы бабка зашептала.

В деревне их в самом деле была такая знахарка, к которой многие тайно приезжали отовсюду, и людям она помогала, хотя не принято было об этом говорить.

– Почему же тогда подростку-индейцу она не помогает? – возразил Петров.

– У него наверно проблема эта серьёзная: может родился таким, может ударился, – предположили разом Владик и Лёлик.

И все сочувственно, хотя с заметной надеждой посмотрели на Сержа.

В это время они уже подошли к дому Петрова.

Выглядел тогда этот дом совсем не старым и уж тем более не разрушался, огород был вскопан и засажен, а у самого забора высоченная яблоня вся была усыпана ещё не распустившимися белыми бутонами. Мальчишки догадались, что это наверняка жёлтые ранетки, которые товарищ их всегда осенью приносил в школу и угощал всех.

Родители Петрова не ожидали увидеть такую ватагу ребятни у себя дома, однако налили всем молока и накормили вкусными домашними ватрушками с творогом, испечёнными совсем недавно и потому ещё тёплыми.

– Ну как прошла ночь в пещере? – спросили участливо.