Дождавшись в кабинете тишины, я вежливо улыбнулась.

- Чудесно, теперь продолжим. В первую очередь необходимо составить списки нуждающихся, и затем я лично начну следить за раздачей провианта, теплых вещей и всего остального. Часть изымем из поместья, остальное из городской Управы. Пэн Волдер обмолвился, при Управе имеются небольшие запасы зерна, муки и пушнины. Считаю, две трети мешков необходимо раздать голодающим.

По окаменевшему лицу старосты поползли красные пятна. Он долго скрипел зубами и пыхтел, но когда я дошла до слов: «раздать голодающим» не выдержал и сорвался:

- Вы абсолютно не знаете, как управлять княжеством. Одно слово – женщина, - буркнул он под нос.

Медленно обходя угол рабочего стола, я демонстративно уставилась на хама.

- Что вы сказали?

Липкий взгляд старосты жадно блеснул и побежал по моей стройной фигуре, обтянутой атласным серебристым платьем. Чтобы изучающе скользнув до подола, поплыть обратно и застопориться на моей полной груди, прикрытой нежным кружевом.

- Лучше найдите себе мужа, мадам Рейнар. Даме вашего возраста давно пора быть замужней и при детях, а не лезть туда, в чем она совершенно не разбирается.

Болезненные слова Дормана укололи в самое сердце.

Задавив гнев, сохранила улыбку на лице и поинтересовалась:

- С чего вы взяли, что не разбираюсь?

- Это очевидно. – Он мрачно шагнул навстречу, опять склоняясь и приближая свое лицо к моему. – Заявили о намерении раздать зерно местным жителям. Но если сделаете это, не жалуйтесь потом, что летом нам нечего будет сеять в поля.

- Если не раздадим еду сейчас, сеять, как вы выразились, будет уже некому, - я тоже повысила голос. – Жители на грани. У них почти не осталось провизии. Каждый день в поместье приходят две-три семьи и просят в долг продукты и теплые вещи.

- Раздавайте, раз купаетесь в роскоши. А княжеские запасы – трогать не позволю!

- Позволите, - холодно отрезала. – И если это всё, что вы собирались сказать, считаю разговор оконченным.

- Нет, не всё. Переписи – не будет, - рявкнул Дорман, делая навстречу еще один шаг и опасно сокращая расстояние. – Раздачи запасов – тоже, особенно пушнины. Крестьяне – не маленькие, как-то выживали все последние годы. Переживут и эту зиму. И мой последний совет вам, мадам. Занимайтесь родовым поместьем и не суйтесь в дела управления княжеством. За ним есть, кому присмотреть.

- Вам, например? – Я рассмеялась. Слишком уже напыщенно выглядел индюк передо мной.

Дорман изумленно хлопнул глазами.

- А чем я плох?

- Всем, пэн, - хихикнула, прикрывая рот ладошкой. – Вы недальновидны, грубы, не воспитаны и глупы. Продолжать?

По симпатичному, но слишком высокомерному и холодному мужскому лицу побежали мрачные тени. Он вздернул голову и прошипел:

- Вы правы, разговор окончен. Я пришел вас предупредить и предупредил. Полезете туда, куда не следует, госпожа Рейнар, сильно пожалеете.

Не сказать, чтобы я встревожилась. Но стало не по себе.

- И что вы сделаете?

- Пожалуюсь на вас князю, вот что! – Перейдя на рык, бросил Дорман, явно рассчитывая напугать до полусмерти незамужнюю одинокую девушку. И для эффекта подался ближе со взбешенным взглядом и кривой, отвратительной ухмылкой.

Вот только когда между нами осталось считанное расстояние – оба окна с громким гулом распахнул ворвавшийся в кабинет морозный ветер. Бордовые шторы со свистом вздернуло под потолок. Бумаги и папки на столе смело к камину.

Над полом прокатился визжащий снежный вихрь и, неожиданно взмыв вверх, ударил старосту в грудь. С такой силой, что тот покачнулся как от удара призрачного кулака и попятился к двери. А вихрь в кабинете всё бесился – свистел, рычал, обсыпал Дормана горстями колючих снежинок – из-за чего он бессильно отмахивался, ругался под нос и сплевывал залепивший лицо глаза и лицо мокрый снег.