Я едва удержалась на ногах, а перед глазами у меня потемнело.

– Теперь-то вы понимаете, что я могу вас уничтожить? – я едва слышала его вкрадчивый голос. – Так что советую вам хорошенько подумать. И я надеюсь, что уже через неделю мы с вами объявим о помолвке.

Он снова потянулся ко мне, а у меня уже не было сил, чтобы отступить.

– Мадемуазель Бушар через неделю действительно объявит о своей помолвке, – услышала я бесстрастный голос графа де Валенсо, – но только не с вами, сударь, а со мной. И поскольку я сообщил вам о столь счастливом событии, надеюсь, вы никогда более не подойдете к моей невесте ближе, чем на пару шагов.

Его сиятельство был выше ростом, чем барон, и это давало ему возможность смотреть на Маруани свысока. И дело тут было даже не только в росте. Каким бы ни было финансовое положение графа, оно ничуть не сказалось на его внешнем виде. На нём был безупречный наряд, должно быть, сшитый по последней парижской моде, которая до Прованса еще не дошла. И та невозмутимость, с которой он разговаривал с неожиданным соперником, выдавала в нём подлинного аристократа.

– Кто вы такой, чтобы чего-то от меня требовать? – а вот Маруани заметно нервничал. – И если вы полагаете, что я прислушаюсь к вашим словам только потому, что вы обретаетесь при королевском дворе, то вы сильно заблуждаетесь. Что же касается вашего брака с мадемуазель Бушар, то, поскольку вы лишь недавно вернулись домой, позвольте дать вам совет – до объявления помолвки узнайте о невесте чуточку больше, и возможно, вам вообще не захочется ее объявлять.

Он хрипловато рассмеялся, красуясь перед уже обступившей нас публикой. Мои щеки пылали от стыда, и не смела поднять взгляд ни на графа, ни на уже вышедшую из церкви мачеху.

– Я вижу, сударь, вы не понимаете простых слов, – голос де Валенсо звучал так же спокойно, как и пару минут назад, – и мне придется объяснить вам всё другим способом. Пришлите ко мне своего секунданта, и мы обсудим условия дуэли. Только предупреждаю – у вас нет шансов. Вы можете не сомневаться в моих словах – все, кто в них сомневались, уже никогда никому не смогут возразить.

Сказав это, он развернулся и пошел к своей лошади, что щипала траву неподалеку. При этом в мою сторону он даже не посмотрел.

5. Глава 5

– Да что он о себе возомнил? – гневалась Эмма, расхаживая по комнате. – Экий наглец! Быть может, он думает, что если приехал из столицы, то ему позволено больше, чем остальным? Ты бы видел, Матис, с каким апломбом он это заявил! И не кому-то, а барону Маруани, который, между прочим, тоже умеет держать шпагу в руках! В прошлом году его милость участвовал в двух дуэлях, и обе выиграл.

Сидевший в кресле с книгой в руках отец хмыкнул:

– Было бы странно, если бы он их проиграл. В первом случае он дрался со стариком, чью прошлую доблесть на поле боя он подверг сомнению. А во втором – с шестнадцатилетним юнцом, который едва научился фехтовать.

На этот раз я тоже находилась в гостиной и могла слушать их разговор на законных основаниях, а поскольку эта дуэль затрагивала и мои собственные интересы, я жадно ловила каждое слово. Ни к одному из дуэлянтов я не испытывала симпатии, но Маруани был неприятен мне в гораздо большей степени, чем де Валенсо, и я понимала, что если именно барон выйдет из поединка победителем, а граф будет убит, то мачеха сумеет настоять на моем браке с его милостью, поскольку других претендентов на мои руку и сердце уже не будет.

Поэтому я искренне желала победы его сиятельству и с трепетом ждала, когда нас известят о результате дуэли.