Я глянула на Цезаря, а тот и усом не повел, мол, разбирайся сама!

Ну что ж...

Не я ли два дня назад рвалась к ответственности?

Хотела наравне с Глебом и Кристиной управлять кафе. Невольно вспомнилось известное предупреждение: «Будьте осторожны со своими желаниями — они имеют свойство сбываться» И не зря же советуют! В следующий раз буду осторожнее. Буду загадывать со всеми важными уточнениями и дополнениями.

А сейчас...

Осторожно схватилась за тусклую медную ручку в форме кольца, но невольно осталась на месте. Покрутила ручку влево и вправо, бесполезно — дверь оставалась заперта. Под ручкой виднелась большая пустая замочная скважина, за ней — тяжелое дыхание тьмы и тишина.

Если в доме кто-то и был, то сейчас там определенно ни души. Может, Мерлин нас не услышал и через черный вход отправился по важным колдовским делам?

А мне-то что делать?

Куковать ночью на берегу мертвого пруда?!

Даже спрашивать не хочу, почему его так местные прозвали!

Собственный страх сковал похлеще всяких предрассудков. Сердце пропустило пару ударов, а потом как затрепыхалось! Как заколотилось! Я задергала кольцо активнее, а потом и вовсе принялась остервенело тарабанить, дрожа всем телом, едва не теряя рассудок от ужасных картин, выдаваемых моим буйным воображением.

— Эй, ты зачем дом ломаешь? — донеслось до моих ушей сквозь оглушающие удары.

— А чего нам дверь не открывают?! — огрызнулась на Цезаря, готовая в любую секунду разрыдаться.

— А ты ей приказала открыться?

Руки мои перед очередным ударом зависли в воздухе.

— Кому? Двери?!

Рысь повела морду, словно я глупость какую спросила.

Я часто заморгала, но разводить дискуссию не стала — не время.

Распрямила плечи, глубоко выдохнула.

А собственно, почему бы и нет? Мир-то вроде магический. Значит, и правила здесь должны действовать особенные. Дома мне управлять не давали — не доросла. Может, здесь оторвусь по полной. Даже усмехнулась своей дерзости. Честно говоря, в затею не очень верилось, но мысленно я собралась и про себя потренировалась: «Милый домик, не мог бы ты нас впустить, уж очень не хочется ночевать на улице». Не приказ, конечно, — просьба... Только открыла рот, чтобы произнести пожелание вслух, как послышался лязг массивного замка. Судя по звуку, ключом уже давно не пользовались. Потрескавшаяся и рассохшаяся дверь медленно и легко отворилась сама.

Чудеса...

Правда, через пару мгновений вся магия на этом закончилась.

Цезарь прошмыгнул в темноту первым. Я же, неожиданно окутанная плотными клубами пыли, отчаянно начала чихать и кашлять. Когда приступ кашля прошел, вытерла выступившие слезы и наконец-то смогла заглянуть в проем. Увидела очертания какой-то мебели и полок. Сквозь грязные оконные стекла с трудом просачивались лунные лучи. Выхватывали грани тех мест, где еще не завершили работу время и моль.

Я открыла дверь пошире и прошла внутрь.

В свете луны отчетливо разглядела собственные следы, отпечатавшиеся на толстом слое пыли. Возникало ощущение, что нога человека касалась досок пола этой развалюхи пятьдесят, а может, и все сто лет назад.

Чтобы окончательно не задохнуться от вековых залежей грязи, неожиданно ожившей от моего посягательства на ее вечный покой, уткнула нос в пуховик.

Как в этой антисанитарии можно что-то приготовить?! Здесь и жить-то небезопасно!

— Цезарь! Ты уверен, что это именно то место, где мы должны оказаться?!

Рысь не ответила.

Похоже, дикий кот решил бросить меня на произвол судьбы.

Выбирайся, Аня, из западни, как можешь.

Странно, но я даже не испугалась. Это ведь еще как посмотреть, где условия хуже: замужем за ходячим тестостероном с сомнительным уголовным настоящим или разгребание застарелой пыли в баб-яговской избушке. Подумаешь, в лесу. Главное, крыша и стены есть. А дверь вообще — по моей просьбе работает!