Я хотела позорно убежать, но меня спасла Энчира, наша продавец. Которую я тут же повысила до менеджера-консультанта.

Энчи оказалась высоченной рыжей девицей, роста примерно около метра девяносто. Вместе с уборщицей-гномкой они составляли дивный и немного жутковатый контраст.

Энчира смотрела на меня с явным обожанием. Она безоговорочно поверила в мой исключительный провидческий дар и взялась вести журнал приема.

Я попросила дать мне немного времени собраться с магическими силами, поскольку все мои духи-помощники еще не успели прибыть в Делевену.

Да и в кабинете надо было прибраться. Пыли там было столько, что можно из нее валенок всему коллективу Лавки из нее наделать.

С утра до вечера мы с Бети скребли и мыли. Из-под слоя десятилетнего праха времени проступали интересные подробности из жизни ясновидицы.

Стены оказались расписаны узорами, полы были расчерчены строгим геометрическим орнаментом.

А одна из ниш, которых было полно в углах, скрывала двустворчатую дверь, такую низкую, что туда не сгибаясь могла зайти только Бети. Однако, замок на ней был надежно закрыт и ключа не оказалось. Я чувствовала себя Буратино в поисках золотого ключика и не теряла надежды проникнуть в таинственную кладовку.

Словом, генеральная уборка дала мне необходимую отсрочку от моих непосредственных обязанностей… и она заканчивалась как раз сегодня.

В моем расписании на удивление каллиграфическим почерком Энчи значилась Глианна Мел, почтенная вдова, желавшая прояснить будущее единственного сына.

Я попросила Энчи отводить на каждый прием час.

Но все равно в первый мой день в качестве пророчицы назначено целых семь посетителей!

Захотелось сказаться больной. И немощной. А еще слепо-глухо-немой.

Конечно, я пыталась готовиться к испытанию.

В кабинете Лорелеи были старинные книги с описанием техники гаданий и толкованиями карт, похожих на Таро. Здесь их называли “Карты грядущего”. Под столом я отыскала увесистый хрустальный шар на чугунных ножках, достать его смогли мы вдвоем с рослой Энчи.

Мои новые сотрудники ко мне относились довольно тепло и с большим уважением.

Благодаря деньгам, доставшимся с Лавкой, я смогла немного приодеться и закупиться продуктами.

Жители городка, где была Лавка, смотрели на меня с любопытством, но довольно доброжелательно. В магазинах подсказывали, какие продукты получше и посвежее, и украдкой пытались до меня дотронуться. Кажется, я для них артефакт вроде кроличьей лапки.

Сначала эта непрошенная тактильность меня пугала, но потом я стала относиться к этим вороватым и робким касаниям как неизбежным спутникам моей новой профессии.

Разумеется, я ужасно волновалась из-за первого приема посетителей!

Так, что поджилки тряслись.

Я готовилась очень тщательно.

Позавтракала яичницей с беконом, запивая ее напитком, очень отдаленно напоминающим кофе, биретело. Нечто среднее между кофе и горячим шоколадом. Надела свободное синее платье, а сверху – филетовый балахон, расшитый блестящими искрами. Мне еще колпака звездочета не хватало и волшебной палочки какой-нибудь.

До приема было почти полчаса.

Я зашла в кабинет Лорелеи, удостоверилась, что на столе лежит плотный кусок ткани, расшитый белыми узорами наподобие алтаря для гадания, я такие видела у тарологов. По краям стола расставлены свечи – красные, синие и зеленые. Я зажгла их, наслаждаясь успокаивающим потрескиванием и тонким ароматом трав и благовоний.

Дверь без стука открылась. Я ожидала увидеть кого-то из сотрудников, но явившийся визитер меня поверг в сильнейшее удивление. Это оказался внук Лорелеи, Клифф Силох, который держал в правой руке букет из трех белых гладиолусов.