Вывод — завтра же нанимаю крестьянок, не одну, а двух.

— Я пройдусь, — предупреждаю я. Надо проветрить голову.

Я как будто отчитываюсь, но… Даниэлю действительно важно знать, что происходит.

Даже находясь рядом с ним, я не могу вообразить, насколько ужасно он себя чувствует — абсолютная беспомощность, абсолютная зависимость. Честно, на его месте я бы сошла с ума.

Я спускаюсь на подъездную дорогу и останавливаюсь. На душе смутное беспокойство. Прислушавшись к себе, я понимаю, что меня тревожит звук. Мне будто послышалось лошадиное ржание. У нас незваные гости?!

Чëрт, понесло меня на воздух! А что, вечно в доме сидеть, носа наружу не казать?!

— Не беги, всё равно не успеешь.

На террасу сбоку, ловко перемахнув через перила, запрыгивает парень и наводит в мою сторону короткий жезл с угрожающе искрящим навершием.

Я успею скрыться в доме. Или нет. Затащить Даниэля точно не успею.

Я замираю. Я была готова увидеть главную героиню, но не странного оборванца, который в романе не упоминался.

Тëмные простецкие штаны, рубаха с прорехой, рукава небрежно закатаны, а вот кожаные сапоги, торчащие из-под брючин, выглядят недешёвыми, как и боевой артефакт. А ещё у парня на поясе нож, закреплëн открыто.

— Выползли голубки. Ты заставила нас ждать, деточка, — раздаëтся новый голос, хриплый и пропитой.

Парень не делает попыток приблизиться и скалится, демонстрируя дыру на месте переднего зуба. Он похож на кота, растягивающего агонию попавшей в лапы мышки.

Я бросаю взгляд назад.

Фигуристая мадам обтянула себя платьем так, что видна каждая складочка поддавшегося возрасту тела. Мадам сверкает неуместно глубоким декольте и ртом, напомаженным ярким вульгарноым красным.

За спиной мадам жмëтся главная героиня.