Я попадаю молотком по пальцу, криво-косо, но за полтора часа возни задумку воплощаю и получаю низкую платформу.

И она катается!

Я запрыгиваю на неё, отталкиваюсь ногой.

Мда, я сделала что-то вроде уродливого скейта-гиганта с дырой по центру.

Размер я подбирала под кресло, причём не мягкое из холла. Оно глубоко, удобное, но очень тяжёлое, и я его отвергла. Уж лучше ограбить библиотеку.

Я притаскиваю деревянное, обитое гобеленом, ставлю на платформу и… порчу, прибиваю гвоздями ножки. А вдруг опрокинется? Не позволю. Я ещё раз попадаю себе по пальцу, зато кресло держится!

Я угощаю его пинком — убедиться в надёжности.

— Даниэль, — зову я, — что я тебе покажу! Ты соскучился? Извини, что надолго пропала. Мне кажется, тебе понравится.

Видеть, что происходит за спиной, Даниэль не может. Я подкатываю кресло к дивану, застилаю.

Может, найдётся клеёнка? В этом мире я ничего подходящего ещё не встречала, а покупать в Системе…

Я боюсь, что из-за мелких покупок однажды мне может не хватить на что-то срочное и по-настоящему нужное, всё же Система — это такой волшебный сундучок, который не стоит опустошать бездумно.

— Давай-ка ты пересядешь? — предлагаю я.

Даниэль смотрит, но толком не может разглядеть, что я сделала.

Лишь бы кресло не поехало назад, когда я буду перетягивать мужа… Почему это звучит так похоже на перетягивание каната?

Тяжëлый момент во всех смыслах. Мне надо приподнять Даниэля и развернуть, чтобы он, когда я буду его опускать, попал на сиденье, а не мимо, и в процессе не уронить. Ничего, справлюсь. Я крепко обнимаю мужа за пояс, прижимаю к себе и одновременно выпрямляю колени, помня, что большой вес надо поднимать ногами.

Как и куда я буду девать Даниэля после прогулки, лучше не думать. Потом, всё потом.

Получилось!

Я усаживаю Даниэля ровнее, подкладываю подушки, и… обматываю простынкой, буквально привязывая корпус к спинке. А что делать? Кресло отличается от стула дугами широких подлокотников, само по себе тело не удержит. Я укрываю Даниэля пледом:

— Хватит дышать пылью. Пошли на свежий воздух? Тебя ждëт верхняя площадка крыльца, а я разомну ноги. Согласен? — с чем именно я не уточняю.

На задворках сознания свербит мысль, что мне надо было убраться, вымыть холл и избавиться от продолжающей смердеть слизи, сделать ужин, решить проблему с чисткой зубов, с отсутствием подгузника. Если каждый день убивать по дивану, мебель кончится раньше, чем Даниэль встанет на ноги. Но я отмахиваюсь от умной мысли, потому что кресло тоже важно, на ужин есть пюрешка, а уборка меня не вдохновляет.

Прежде, чем выходить, я выглядываю в окно. На улице тихо, конопатая физия по стеклу не расплющена. Я открываю дверь, выглядываю и вдыхаю полной грудью.

С минуту я просто стою, Даниэль ждёт.

— Тебе не будет холодно? — уточняю я.

Может, камзол накинуть?

Даниэль отказывается.

Он не реагирует на смену декораций мимикой, мышцы всё ещё не работают, но, судя по тому, как мечется его взгляд, с прогулкой я попала в точку. Как долго Даниэль смотрел в потолок? Даже когда нас везли сюда из столицы, его взгляд был неподвижен, вид из окна превращался в смазанную ленту. А теперь Даниэль может по-настоящему смотреть, видеть чёткую живую картину.

Я стою рядом, прикидываю, что время к вечеру, скоро начнёт темнеть, и машинально разминаю Даниэлю плечи, очень легко, не прикладывая усилий. Мои прикосновения больше похожи на поглаживания, чем на массаж, и вскоре я сдаюсь.

Пора признать очевидное — в одиночку с хозяйством я не справлюсь. Я упахалась за один день.