— Втягивай когти, пока не отдала тебя Гавику, — прошипела я сквозь зубы.

Правда, воплощать угрозу в жизнь не спешила. Понимала, что зверюшка испугана, не особо себя контролирует. Кто же она такая? Откуда тут взялась?

Ладно, это потом, сейчас надо всем успокоиться, а ещё лучше поесть.

— Ты молоко любишь?

— Во всех его проявлениях, — подал голос неурочный гость. Когти, кстати, втянул. — Мясо с рыбой тоже.

— Пойдём, посмотрим, что там у нас есть.

3. Глава 3. Барсик

Земля. Чуть ранее вышеописанных событий.

— Кошачий Бог, если ты существуешь, помоги! — надрывно молился Барсик, ходя из угла в угол клетки, куда его запер один сумасшедший учёный.

Сумасшедшим он был только с точки зрения Барса (Барсиком он себя перестал считать с тех пор, как охмурил свою первую кошку, а уж когда обрел дар человеческой речи, и подавно!), в целом же нормальный мужчина. Томографию ему сделал, ЭЭГ и прочие процедуры. Анализировал словарный запас, рефлексы, строение челюсти и многое другое. Ничего криминального с точки зрения человека.

Но не вольнолюбивого кота!

— Я не могу этого больше выносить! — стенал кот, пробуя в очередной раз на зуб стальной прут решётки. — Сначала хозяйка посчитала, что в меня вселился дьявол, теперь этот дурацкий учёный, в молоке мочёный, пытается разгадать, откуда я звуки извлекаю!

Изо рта.

Кошачьего, да, но из него, родимого.

Утомившись, Барс лёг на пол, тоскливо взглянул в сторону входной двери. Нет, спасти его могло только чудо, ибо даже если он вдруг сможет одолеть металл прутьев, то открыть электронный замок у него точно не получится. Окно тоже наглухо закрыто.

— И понесло же меня в этот дурацкий поход, — проворчал кот после того, как попил водички.

Взопрел он, ибо шерсть тёплая, в лаборатории не холодно, а нервы и вовсе ни к чёрту. А ведь как хорошо было раньше: носился по округе, дрался с котами, бегал на свидания с кошками, мурчал под хозяйским боком, после того, как его накормят. Славная была жизнь, пока внук Клавдии Степановны – Митька – не решил, что с друзьями из частного сектора ему теперь скучно. Взял да и собрался в поход вместе с одноклассниками, с которыми день-деньской переписывался в своём телефоне. И кота с собой забрал, чтобы «проветрился».

Сам Митька жил с родителями в центре города, Клавдия Степановна в пригороде, откуда можно было легко пойти в тайгу, укрывавшую своей зелёной шубой Уральские горы. То тут, то там «шубу» прорезали каменные вершины, маня покорить их, оставить на них след о своём пребывании.

«Здесь был Вася».

«Школа № 93 рулит».

«Миша+Маша=любовь».

«…».

«…в…на…».

В общем, много было вариантов оставить о себе память в веках. Барс лишь брезгливо поморщился тогда на наскальное творчество людишек, сам же скользнул в небольшую расщелину, ибо на высоте страсть как дуло в уши. Да и шерсть пробивало, ведь на вершине горы, несмотря на то, что на дворе июль месяц, лежал снег. И если люди взяли себе куртки, то ему, красавцу, никто не догадался прихватить хотя бы плед.

Вы не подумайте, Барс не был таким уж неженкой, его шуба очень даже неплохо грела, но слишком резок оказался температурный перепад. Вот он и просочился туда, откуда вышел уже не таким, каким был прежде.

Всем ведь известно, что коты – это жидкость. Мягкая, пушистая, способная втиснуться в любую щель. Правда, с ходом назад случаются проблемы, но тут уж как повезёт.

Барсу повезло. Во всех смыслах. Сначала он оказался в небольшой пещерке, где было очень даже тепло, более того, тёк ручеёк, из которого он всласть напился. Откуда на высоте более тысячи метров в скалах может взяться ручеёк, Барс не то, чтобы не знал, он даже не задавался таким вопросом. Потом любопытный котейка наткнулся на заманчиво пахнущий камушек и не удержался – полизал его. Вкусно было, еле оторвался от такого занимательного занятия – услышал, как вся группа школьников во главе со старшим братом одного из участников похода зовут его. Причём если от девочек он слышал приятные формы: «Барсичек», «Котик» и изрядно поднадоевшее «Кыс-кыс-кыс», то мальчики не особо стеснялись в выражениях. «Блохастый хрен», «Хвостатый гад» и прочее, ещё более грубое.