Это невозможно!

Я против!

Но у него такая силища! Я просто игрушка в его руках.

От панической безысходности спасла старая закалка. Работа в придорожной гостинице всегда связана с рисками, и нужно соображать быстро.

— Изнасилования в контракте нет! — крикнула я ему в морду. — Пять раз в неделю, если мне охота! А мне не охота!

Я почувствовала, как сильно стянул он свои когтистые пальцы на моих руках. Не царапал, но мне было больно.

Запах тысячелистника усилился, волк был недоволен моим сопротивлением. Точнее… Он сам себе сопротивлялся. 

Гребень между острых ушей то вставал дыбом, то опускался. В оборотне боролись зверь и человек. Это было видно не только по глазам и внешности, он рычал на разные голоса.

— Прекрати! Не пугай! — взмолилась я, когда его член, проехался по моей ноге, и оборотень начал подниматься, насаживая меня на себя.

— Я не буду с животным! Не смей всё портить!

Сопротивляться ему сил не было, он слишком большой. Я так надеялась, что у нас мирное знакомство, забыла, что он наполовину зверь. Я начала паниковать.

— И чесать тебя не буду, — заплакала я. — И любить не стану!

Он держал меня под руки, приподняв над полом. Держал на вытянутых лапах, рассматривал.

— Не буду, — шмыгнула я носом. — Пожалуйста-а-а, Владимир Гурьянович…

Я к человеку со всей душой.

    Оборотень аккуратно поставил меня на ноги. Развернулся и убежал. Плечом дверь входную открыл и выскочил в яркий день. Исчез где-то в зелёной дали, в некошеной сочной траве и ослепительных лучах летнего солнца.

Мне перестала нравиться эта работа. Во-первых, ничего не понятно. Во-вторых, меня домогается дикий зверь.

Откинув рыжий локон с лица, я пошла выключать гречку. Вытирала слёзы. Думала позвонить Нилу Ильичу, нажаловаться, а потом вспомнила, что он сам волк и не оценит страданий маленькой человеческой девушки.

Стресс решила заесть.

Каша зашла на ура. Я поела, помыла за собой посуду. Поглядывала, не вернулся ли обидчивый муж.

Нет, убежал.

Какие мы нежные. Не дала, так сразу в бега.

А как я ему дам?

Он в своём уме!

Пусть в красавца писаного обращается, я с удовольствием, тем более муж. А так…

Махнула на оборотня рукой.

Дел было много в доме, но я решила, что сначала необходимо изучить всё вокруг.

В комнате взяла детские яркие резиночки, волосы убрала получше. Обула кроссовки, телефон с собой взяла и решила прогуляться, тем более Нил Ильич сказал, что город близко.

    На улице было жарко. У нас… ну, в мире людей, осень холодом дышала, а здесь лето, всё цвело и пахло. Я закрыла за собой тяжёлую входную дверь, очутилась на крыльце.

Холм заросший, внизу дорога, за ней деревья редкие и уже следом тёмной стеной хвойный высокий лес. Я на холме стояла, а всё равно видела, что деревья гигантские, хоть и вдалеке.

Ведь искала подвал, потому что дом стоял высоко. А оказалось, что фундамент был, но похожий на сваи. Дырявый. С крыльца пришлось спуститься. Трава по пояс. Тропинка оборотнем узкая протоптана.

Я огляделась по сторонам. Лес остался с другой стороны. Дом на холме. Постройки хозяйственные. К ним я пробиралась сквозь заросли.

Напорная башня. Рядом с ней тоже сарай высокий, там внизу было пусто, стояла снегоуборочная техника и сломанная газонокосилка. На каменной подставке метра три над грязным полом возвышался электрогенератор.

Странно. Почему всё поднято?

Я издалека рассмотрела сад. Плачевное состояние. Нужно всё скосить.

Спустилась ниже, к гаражу. Ворота были деревянными и оказались незакрытыми. Я в щель глянула, внутри темно. Со скрежетом, уминая траву ногами, ухватилась за кованое кольцо  и всем весом навалилась, натужно открыла одну створку,