Я начала медленно, через грядки, идти к мужику. Покручивая в руках сорванные помидоры и не стирая с лица ехидную ухмылку. Пусть я в этом мире еще не научилась использовать свои чары, но я дам понять, что меня лучше не трогать. Я заметила стоящую у амбара лопату и там же вилы. Губы мои растянулись еще шире.

— Вот и чудно, — скалился мужик, неверно истолковав мои действия. — Я так и думал. Мы с тобой хорошо вечерок проведем.

Меня его фраза взбесила, потому что не было в ней ни эмоций, ни уважения, только уверенность, что я с радостью отдамся в чужие руки за лишнюю горсть монет.

«Проучить! Хорошенько проучить, — решила я. — Так, чтобы неповадно было!»

Приноровила один помидор и… Нет, я не бросила его. Ощутила, как родовые чары ожили, словно у меня появилась лишняя пара конечностей, и аккуратно подняли овощ в воздух. Следом вскочила лопата и вилы.

Мужик округлил глаза.

— Девка, ты чего?

Я замерла, уже и позабыв о мужике. Смотрела на зависший в воздухе томат и мысленно представляла, как тот поднялся выше и вернулся ко мне в руки. А вилы с лопатой угрожающе двинулись к плетеному забору. Стукнув друг о друга, они издали режущий уши звук и полетели на неудачливого ловеласа.

Он взвизгнул. А я обрадовалась, чуть не завизжала от восторга.

«Получилось! Я могу!!! И мои чары отвечают! А работают ли они в полную силу?»

Я перевела взгляд на мужика, сползающего с забора.

«Стоять!» — приказала мысленно.

Мужик остановился. Повернулся.

— Иди ко мне! — песней прозвучали чары.

Глаза похабника остекленели. Я чуть ли не аплодировала себе. Еще никогда не использовала так свои чары, хотя много об этом читала. У нас даже целый курс лекций был посвящен очарованию.

— Остановись.

Мужик замер, только наполовину успев перелезть заборчик. Сидел на нем, будто петух сельский, не сводя с меня глаз.

— Развернулся и направился домой, — мурлыкнула я, разом растеряв злость на него. — Приласкай жену, скажи, как она красива, и подари ей свою нежность. Дари ей любовь каждый день. Ходи за ней как привязанный. Стань лучшим мужем. И пусть любая другая женщина вызывает у тебя лишь отторжение. Ни на одну, кроме жены, у тебя не встанет, — я направляла приказы, с удовольствием смотря, как меняется взгляд донжуана. — Раз, два, три! Приходи в себя.

Глаза мужика прояснились. Он с непониманием посмотрел на меня и, кряхтя, начал слезать, бурча:

— И куда понесло? Меня же Ирма дома ждет. Отвлекают всякие. Чего надобно? Эй, девка, чего уставилась? — рассерженно он глянул на меня. Спрыгнул на землю и зашагал прочь.

Я расслабилась. Вилы и лопата рухнули на землю. Я крутанулась и, вдохновленная собственными достижениями, бегом пустилась в таверну.

***

— Ты чего так долго, Фея? — прикрикнула, не смотря на меня, Халли. — Я уж все сама нарезала. Давай готовь. Внимательно смотри в рецепт.

Я остановилась у стола, положила помидоры, перчик, и прислушалась к себе. Чары замерли и не проявлялись. Попробую-ка снова…

Вдох-выдох. Концентрация и свободный выплеск. Доска легла на стол, на нее вкатились помидоры. Ножик выскользнул из подставки и торопливо начал резать их. Прежде те нырнули в кипяток и сами сняли с себя кожицу. Следом на доску прыгнули перчики.

Халли так и застыла, с удивлением приподняла брови.

— Хорошо выходит. Как у тебя получилось?

Я рассказала про встречу у забора. Халли расхохоталась.

— Вот молодец! Если я правильно поняла, это был старый хрыч Гадрик. Ко всем под юбку лез. Удивится его жена! Он ее часто гонял, — она махнула рукой. — Пусть и ей будет счастье, — вдруг лицо ее стало серьезным. — Чары, говоришь, начали работать?