Вот перекушу сейчас и возьмусь с мохнатым-таки разобраться.

Подхожу к кухонному столу, а там... Да что ж такое творится!?

Крышка ларя приоткрыта, внутри обёрточная бумага от сосисок лежит. А сам негодник сидит на лавке рядом со столом, последнюю сосиску доедывает, облизывается довольный. Морда хитрющая лоснится, уши прижал – понимает, что попался на месте преступления.

– Ах ты, разбойник несусветный! – заорала я, хватаясь за метлу что у печи стояла. – Да как ты посмел! Где это видано, чтоб коты так бесстыдно хозяйничали!

При звуке моего голоса котяра мигом с лавки соскочил, сосиску в зубы покрепче схватил и драпать к двери. Лапы по полу зацокали, хвост трубой. А я за ним с метлой наперевес!

– Стой, беспардонник мохнатый! Ну погоди же! Вернись немедленно! Верни сосиску! Хоть последнюю отдай!

А он давай по избе носиться! То на полку заскочит, но на полати, поди догони! Юркий, зараза, а я и так уставшая. От досады аж всплакнуть захотелось.

Хорошо, только сосиски слопать успел, а остальное не тронул! И куда только влезло столько!

Залез он на самый верх стеллажа, фыркает на меня, словно смеется.

– Драть тебя мокрыми тряпками! – выругалась. – Я тебя не выгнала, дома у себя оставила, а ты!? Бесстыжий!

Плюнула, и сама уже к столу пошла, вещи по пути подхватив.

Вместе с зеркальцем.

И прежде чем усатый шельмец успел слинять, повернула зеркальце так, чтобы его в отражение поймать.

Да так чуть его и не выронила с удивления…

22. Глава 7.3

Глянула я в зеркальце заветное, да чуть его и не выронила от удивления! Вместо котика в отражении клубились черные дымы, густые, как предгрозовые тучи. И по размеру своему эта мгла была куда больше кошачьего тела. Разливалась по всей верхней полке, по потолку стелилась, охватывала пространство от стены до стены.

Сердце у меня в пятки ушло, в груди похолодело. Неужто нечисть какая сильная ко мне в дом проникла? Может, демон темный или туманник болотный? А я-то, дуреха неразумная, его под крышей оставила, за ушком чесала! Самой от себя страшно стало – как же я, ведьма обученная, такую дрянь распознать не сумела?

С другой стороны… Не было ходу нечисти всяческой в дом смотрителя! И заклятием поисковым я его обследовала. Выходит, не нечисть? Иное что-то!

Глаза прищурила, в зеркальце всматриваясь. Чтож за создание такое? Дым чернющий, но не едкий, не злой. В нем витиеватые узоры проглядывают, будто руны древние или письмена забытые. И чудится мне в этих клубах то морда звериная, то силуэт человеческий... Никогда о таком не слыхивала.

Хотела я уже защитное заклинание творить, палец указательный для начертания знака приподняла, да только вдруг котик – или кто он там был – глаза на меня поднял. И в зеркальце отразились два янтарных огня в клубах тумана. Яркие, пронзительные, как раскаленные угли.

И словно молнией меня прошило от макушки до пят! Эти глаза... знакомые до дрожи, до мурашек по коже. Те самые, что видела я во тьме ночной, когда меня целовали губы незнакомца! Не приснилось, видать!

Кровь в жилах застыла. Горло перехватило. А в голове мысли завертелись, как бешеные: значит, все это время рядом со мной был... он? Тот самый ночной гость? В кошачьем обличье скрывался? Это ж сколько времени он за мной наблюдал? И что за создание такое рядом со мной жило? И зачем?

Все странности сразу вспомнились: как котик мой дорогу в болото указывал, как от чар болотного княжича меня защитил своей кровью, как за трясунцем наблюдал спокойно, когда обычный зверь давно бы в ужасе сбежал...

– Что же ты... за существо такое? – только и успела прошептать, голос мой дрогнул предательски.