− Ответь! − крикнул Горыня в спину. − Скажи правду, коли не трус!

Яр переглянулся с Марием и беззвучно выругался. Вот же...

− Люблю я её, ясно? − буркнул, не оборачиваясь.

Пятый не сказал ничего. С большой задержкой, он всё же тронулся следом: под тяжёлой поступью захрустели ссохшиеся кости.

Погружённые в угрюмое молчание и каждый в свои раздумья, они брели по каменному жёлобу целую вечность, пока чародейский сполох не вывел их к небольшому, похожему на барсучью нору, лазу.

− Давай первым, − буркнул Ледорез, отстёгивая ремень. − Застрянешь − подсоблю.

Горыня как-то странно посмотрел на него. Расставаться с ножнами парень явно не торопился.

Яр хмыкнул.

− Хотел бы убить, сто раз уже убил бы, − сказал он. − Так что, расслабься, выдохни и лезь в нору. Да пошевеливайся.

Однако Пятый не двинулся с места.

− Почему ты меня спас? − выдал он. − Зачем пришел к Ущербным? Ты же мог меня бросить.

− Мог, − спокойно проговорил Яромир, глядя Горыне в глаза. − Но не бросил.

Пятый открыл рот и тут же закрыл. Помрачнел. Ледорез мысленно матюгнулся.

− Лезь уже! − рявкнул он. − Пещеры осточертели.

***

После двух суток, проведённых глубоко под землей, болотный дух казался слаще летнего бриза. Узкий лаз длиной в версту отобрал все силы, и всё, о чём теперь мечталось − надышаться всласть. Даже хлынувший дождь не мешал.

Яромир лежал на топкой, заросшей мхом земле, подставив лицо холодным струям. Горыня распластался рядом. Грудь Пятого мерно вздымалась и опадала.

− Выбрались... − прохрипел он.

− Выбрались, − буркнул Яр. Вставать не хотелось, и он закрыл глаза, смакуя мгновения покоя.

− И... что теперь? − спросил Горыня, помолчав с минуту.

Ледорез вздохнул. Поднялся. Оправился и опоясался ножнами.

− Известно, что, − сказал, затягивая ремень. − Ты помчишься в Гильдию, докладываться Мастеру. − Не убивать же тебя, в самом деле. − Ну а я...

− Не помчусь, − перебил Горыня, сел и взъерошил влажные рыжеватые вихры пятернёй.

Яр переглянулся с сидящим на камне Полумесяцем и посмотрел на младшего.

− Не помчусь, − твёрдо повторил Пятый. − Ничего не скажу Мастеру о тебе и... о Хозяйке твоей. Клянусь Небесами. Клянусь всем, что мне дорого.

− Серьёзно заявление! − Марий внимательно посмотрел на парня. − И, похоже, не врёт.

− Если это плата за моё молчание, не утруждайся. − Яромир вытащил из кармана точило и, разместившись на валуне, занялся мечом: после схватки с гранитным чудищем сталь требовала особого ухода. − Я не из болтливых − о твоих приключениях с Ущербными никто не узнает. Никогда.

Пятый покраснел до корней волос. Вскочил.

− Не в том дело! − выпалил и тут же сбился с мысли. − Ну... то есть... В том. Но не только!

− А в чём же тогда? − Яр с интересом посмотрел на него.

− В том... − начал Горыня. − В том, что... Да какая разница, в чём? Решил я так, понятно?

− Решил так решил, − пожал плечами Ледорез и вернулся к своему занятию. − Твой выбор.

− Мой, − согласился парень и мрачно добавил: − Но знай, коли встретимся снова − пеняй на себя: всяк, кто с Хозяйкой знается − враг всему людскому. А людей защищать надобно. На то и Гильдия. Потому биться с тобой буду. Не на жизнь, а насмерть.

− Учту, − сказал Яромир со всей серьёзностью.

− А парень-то с характером, − проговорил Марий. − Сила, видать, не только в руках имеется. Знатный воин вырастет! Толковый. Если, конечно, не сгниет изнутри, за золото продавшись. Веришь ему?

− Верю.

− Что? − вскинулся Горыня.

− Ничего. − Ледорез отправил меч в ножны, и сунул точило в карман. − Покамест у нас перемирие, доведу тебя до Владивоя. Заночуешь там. Оклемаешься. А уж потом в Гильдию повернёшь.