— Его ударило качелями?

— Да! — Катя закрыла лицо ладонями, всхлипнула и заговорила плачущим голосом. — Другой мальчишка качался, а Колька оказался на траектории. Его ударило прямо по голове.

— Какой ужас.

— Ужас, только я-то здесь каким боком? Неуютно почувствовала себя в переполненном подгузнике? Проголодалась? Мне было всего-навсего три месяца отроду!

— Катюш, — Маша тронула её за плечо, — ты напрасно так переживаешь. Не знаю, сказалась ли на Коле травма, но ведь он не глуп. Ещё сто очков даст многим. Ты не представляешь, как тонко он чувствует искусство. Как с ним интересно…

— Замолчи! — Катя отняла руки от лица и посмотрела на Машу с ненавистью. — Что ты можешь понимать!

— Э-э-эм-м…

— Я не для того тебя позвала, чтобы слушать лицемерное враньё! Не смей к нему подходить! Прекращай эти поездочки и вообще любое общение! Знай, не получить тебе ни его денег, ни…

— Да пошла ты!

Маша резко развернулась и двинулась по дорожке, затенённой ветвями изумрудно-зелёной пихты. Катя не отставала, продолжая тарахтеть:

— Короче, как бы тебе ни хотелось выбраться из общаги, с Колькой ничего не выйдет. Поищи других дурачков, что пустят на свою жилплощадь! Знаю я вас, лимитчиков, лишь бы поменять захолустье на Москву! Хоть каким местом.

Хотелось закрыть уши ладонями. Маша ускорила шаг и, выйдя из пихтовых зарослей, устремилась к своему корпусу. Катька, наконец, отстала. Крикнула что-то обидное вслед и тоже повернула к себе. Обвинения беспардонной девицы не особенно трогали. Прежде всего потому, что были абсолютно беспочвенными. Маша не рассматривала отношения с Колей всерьёз. Ей действительно было с ним интересно и приятно общаться. Поездки выходного дня вышли на новый уровень. Парень оказался талантливым фотографом, каким-то десятым чувством выбирал ракурс, ловил освещение и тени. Раз, другой Маша передала ему телефон с просьбой запечатлеть её на фоне достопримечательности, а потом вообще поручила делать фотки для блога, поскольку у него это получалось лучше.

Разумеется, она помнила о разнице в возрасте, хотя и чувствовала себя рядом с Николаем если не школьницей, то студенткой. Переводить отношения в постельную плоскость не планировала, им обоим вполне хватало дружбы. Разумеется, восхищённые взгляды симпатичного молодого человека тешили женское самолюбие, но этим пока и ограничивались Колины проявления чувств. Маша лишь благосклонно отвечала улыбкой или целомудренным поцелуем.

Неужели придётся всё прекратить? Как жаль. Безумно жаль нарушать сложившийся алгоритм. Маша не собиралась отказываться от дружбы с Колей, однако ничуть не сомневалась, что сестрица не успокоится. Наверняка обработает и его. А судя по тому, с каким пиететом Николай воспринимает родственников, противостоять наездам невозможно. Вспомнилось привычное определение: Катя хорошая. Н-да-а-а… Лучше просто не бывает.

— Что произошло? — Кристина Дмитриевна безошибочно определила по перевёрнутому Машиному лицу, что разговор состоялся неприятный.

— Так… ерунда, — Маше совершенно не хотелось муссировать произошедшее.

— Это ведь Озерцова тебя вызвала? — не унималась коллега. — Я видела в окно.

Маша кивнула и углубилась в изучение графиков на мониторе с таким сосредоточенным видом, словно планировала захват инопланетной цивилизации.

Кристина Дмитриевна благоразумно свернула расспросы. В конце рабочего дня случился ещё один момент, всколыхнувший Машины эмоции. Пришёл Павел Владимирович, в последнее время редко появлявшийся в лаборатории.

— Что-то совсем забыл ты нас, Пашенька! — мурлыкала Кристина Дмитриевна, взявшаяся организовывать чаепитие.