— Ага, — Зоя достала с полки глубокие тарелки, отложила в сторону крышку и начала разливать ярко-бордовый очень густой суп. — Здесь ещё одна жиличка прописана. Она к мужу переселилась, на всякий случай место держит.

— На какой случай?

— Чего только не бывает, а тут как-никак угол, — подав гостье ложку и ломоть белого хлеба, хозяйка уселась напротив и подмигнула. — Ты чего от Ярослава бегаешь? Приставал?

Маша смутилась, понимая, как нелепо выглядела, стоя за мусорным баком на кухне:

— Сама не знаю. Слышу, догоняет меня, вот и рванула.

— Так, может, надо было, чтобы догнал?

— Может, и надо, — пожала плечами Маша, помешивая горячий суп.

— Ты на него особо не рассчитывай. Ясик у нас такой.

— Какой?

— Только новенькая заселяется, он тут как тут.

— Дон Жуан?

— Чего?

— Ну… коллекционер?

Зоя шумно хлебнула из ложки, подняла взгляд, прислушиваясь к ощущениям:

— Не кисло?

— Очень вкусно. Рецепт запишешь?

— Легко. Тут ещё ломтик лимона нужен и маслины, но я жадничаю, и так сойдёт.

— Вполне. И так отлично.

— Он, скорее, искатель.

— Кто?

— Ярослав. Всё ищет одну единственную, а знакомится со всеми. Пока, понимаешь ли, не нашёл.

— Эм-м-м… — Маша сделала паузу и качнула головой. — Что-то такое я и предполагала.

— Хм… — Зоя взглянула на гостью лукаво. — Бегать от Ясика не вариант, только распалишь. Лучше сразу послать.

Совет несколько припозднился, от осознания этого стало неприятно. Поиграв бровями, Маша спросила:

— К тебе тоже подкатывал?

— Не, — с самым серьёзным видом ответила Зоя, — ко мне никто не подкатывает.

— Да?

Не очень-то верилось, что симпатичную, похожую на киношную колдунью девушку обходят вниманием.

— Я мужиков ненавижу. Они это кожей чувствуют.

— Чего вдруг? Э… феминистка что ли?

— Козлы. Я лучше одна останусь, чем свяжусь хоть с кем-то.

— Не все же козлы… — попыталась возразить Маша, гневный тон собеседницы несколько обескуражил.

— Двуличные твари, — распалялась Зоя. — Пока охмурить пытаются, одно отношение, а как получат своё, совсем другое.

— Тебя кто-то обидел?

— Меня?! Ха-ха-ха… — Зоя зло рассмеялась и покрутила указательным пальцем перед Машиным носом. — Со мной такие номера не проходят. Ты всё?

— Да. Спасибо, — Маша поднялась и потянулась к тарелкам. — Схожу, помою.

— Сиди, — махнула ей хозяйка, — ты в гостях. Я потом сама помою.

Маша послушно вернулась на место. Заметила, что собеседница хочет поделиться своей историей, приготовилась слушать.

Детство и юность девушки ей испоганил собственный отец. Он колотил жену, доставалось и дочурке. Правда, маленькая Зойка быстро научилась улавливать папашин агрессивный настрой и убегала к соседям. Маму ей, конечно, было очень жалко, но та стоически терпела мужа-буяна, на развод не подавала.

— Так и загнал её в могилу, стервец.

— Почему? — у Маши слёзы на глаза накатили, такой подавленный вид был у рассказчицы. — Неужели без всякой причины?

— Решил, что мама изменяла ему, а я так вообще чужая. Видишь? — Зоя провела рукой по пышным кудрям. — Такого костра на голове ни у кого из родни нет. Вот и придумал. Мамка божилась, всеми святыми клялась, до толку-то… Папаша как выпьет, так и пускает кулаки в ход. Не выдержала она. Померла. Мне тогда шестнадцать исполнилось.

— А после… Он одумался?

— Не знаю. И знать не хочу. Как только похоронили, я документы и кое-какие вещички схватила и дёру. Сюда вот приехала, в строительный колледж поступила. Общагу мне дали. Что ещё надо?

— А сейчас?

— Чего?

— Работаешь? На стройке?

— Не… — Зоя улыбнулась с превосходством. — В администрации. Архитектурный отдел. О как! Карьерный рост, ёшки-матрёшки. А ты где? — Услышав ответ, она захлопала рыжими ресницами. — Так ты из этих, из Лобачевских?