Бонни незаметно вошла в кухню в разгар оживленной беседы.

— Да, я хорош! Круто готовлю, еще и красавчик, — усмехнулся Итан с наигранным самодовольством.

— Только немного нарциссеват, — буркнула девушка, однако в неожиданно воцарившейся тишине ее слова прозвучали достаточно громко, чтобы все повара тут же недовольно посмотрели на нее.

Итан по инерции улыбнулся.

— Если бы я был еще и скромным, у вас бы вообще отбоя от работы не было. Барышни бы в километровую очередь выстроились. — Он игриво ей подмигнул. — А теперь — кофе.

— Снимите уже номер! — не выдержал Гусь, снова встряв со своей шуткой.

— Никакой управы на тебя! — рявкнул шеф, идя к двери. — Я спустил тебе это в прошлый раз, в благодарность за вызволение из заточения. Впредь больше не потерплю. Еще один подкол, и начну вычитать твой юмор из зарплаты. У нас с малявкой ничего нет и быть не может, она не в моем вкусе! Ясно? Тогда закрыли тему! Работать!

Итан поспешил покинуть кухню, однако успел отметить, как изменилось лицо Бонни с последними его словами.

«Снова разозлилась, что назвал ее малявкой, — пришел он к логическому умозаключению. — Чувствую, меня ждет веселый денек. Наверное, лучше ее пока не злить».

Он усмехнулся своим мыслям и вошел в кабинет.

Сейчас Итану некогда было думать о личных переживаниях, его вызвали в другой ресторан сети по неотложному вопросу. Он как раз стягивал форменный китель, когда дверь вдруг беспардонно распахнулась.

— Очень кстати, — буркнула Бонни и, прежде чем он успел опомниться, приблизилась к нему.

— Какого черта ты делаешь? — растерянно спросил Итан.

Ее пальцы мотыльками пробежались по его рельефным рукам к шее, оставляя обжигающие кожу следы.

Он не двигался и почти не дышал, силясь понять, что происходит. Потом наконец-то пришел в себя и поймал ее за запястье.

— Эй, ты не в курсе, что небезопасно так прикасаться к обнаженному мужчине?

— Но вы-то у нас кремень… — Бонни выдернула руку. — Я же не в вашем вкусе, — язвительно процитировала она его слова. — Нашла!

Она выудила из переднего кармана бутылочку с перекисью и принялась обрабатывать рану на запястье, о которой Итан даже не догадывался.

— Как можно быть таким беспечным? Рана довольно серьезная. Уже столько времени прошло, она ведь могла загноиться! — заметила она.

— С чего ты взяла, что я ранен? — Итан воздержался от объяснений бессмысленности ее действий и покорно стоял, позволяя Бонни, как раньше, поиграть в доктора.

— Ты поджимал губы, когда отбивал мясо.

Она заклеила его запястье пластырем и отпустила «пациента». Итан приложил руку ко рту, не отрывая от Бонни глаз и удивляясь тому, что и сам не знал об этой своей привычке.

Он вернулся к реальности, когда Бонни подняла на него глаза.

— По-твоему, это подобающий вид для шеф-повара? — тут же нашелся Итан. — Хорош профессионал, который травмирует «рабочий инструмент». Пока не было пластыря, никто даже не заметил, теперь же будут пялиться все кому не лень, — проворчал он.

Бонни огляделась. Не придумав ничего лучше, она сняла с руки веревочный браслет и нацепила поверх пластыря, а потом с сомнением оценила проделанную работу. Браслет с ее тонкого запястья едва сходился на руке шефа.

— Вот. Так не будет бросаться в глаза, — заключила она и сбежала так же неожиданно, как пришла.

***

— Что за… Эй, новенькая! — завопил Винсент. — Кто тебя пустил на заготовку? Какого черта ты мне нарезала эти бревна? По-твоему, это соломка?

— Гусь велел подменить его... — Я растерянно оглядела кухню в поисках низкорослого заготовщика.

— Это еще шеф не видел. Предыдущего «мастера» он за подобное моментально уволил. После первой же оплошности! Думаешь, ты чем-то лучше? — продолжал Винсент.