Я давно уверился, что мир от таких, как я спасать не нужно, лишь я представляю опасность, и, наконец я снова решился… – Это было больно… Но как я уже сказал, что не убивает нас, – делает нас сильнее. Зато я наконец понял, что тело продолжает приспосабливаться, – ему всё нипочём. Теперь даже боль ушла, её просто не было, ведь я так старался её себе причинить. Вода, огонь, истощение, падение на камни с огромной высоты не дали результата, кроме не самых приятных воспоминаний и нежелания повторять их снова.

Убегая от себя и пытаясь найти ответ на свои вопросы, я спрятался в книгах. Начиная с научных и заканчивая церковными. Я долго пытался найти ответ, в том числе в библии, церковных рукописях. Последовал период моего полного погружения в веру. Я начал рьяно молиться, прося об избавлении. Ночью даже пробирался в те немногие уцелевшие после революции деревенские церквушки, но ни ответа, ни избавления я не дождался. Ничего, кроме дополнительных тревожных мыслей вера мне не принесла. Но и этот период жизни прошёл, закончившись очередным срывом. Поняв, что это пустое я снова стал надеяться только на себя, но книги не выбросил, памятуя, с каким уважением матушка относилась ко всему церковному.

Какое-то время, начитавших церковных книг, я даже страшился смерти, но годы спустя, я уже был готов к любому исходу. Время шло, а идей, как закончить своё существование я не находил.

– Насчёт веры... Полагаю, ты соблюдал пост, это и привело к срыву.

– Это сейчас, спустя время, стало понятно. Тогда я был напуган. Верил, что если буду делать всё по вере, то найду если не прощение, то избавление. Но вера мне помогла в одном – я принял себя. Исчезла жгучая ненависть к себе, пришло смирение. В тот момент я более чётко отделил свою душу от этого тела и мне стало легче бороться с самим собой, но надежду на чудо я утратил окончательно.

– Но это чудо ты совершил сам. Посмотри на себя. Ты можешь жить среди остальных людей. – Восхитился Андрей.

– Я и лет тридцать назад мог. Разве это что-то значит? Никто не знает цену, которую придётся заплатить окружающим, за мою, такую, жизнь. – Понимающий взгляд Андрея, действовал как бальзам на истерзанной душе. – Андрей, теперь ты моя надежда. Или найди способ меня вылечить, или, если не сможешь, найди способ уничтожить.

– С дуба рухнул? – Возмутился Андрей, прекрасно понимая, что медицина не всесильна и вероятность неудачи не вычеркнуть. – А как же Ангелина? Ты о ней подумал? Она любит тебя.

– О ней и думаю.  Только ради неё и задумался о варианте с лечением. То, что у меня не было срывов много лет, не значит, что они не могут повториться.

– Я не буду сейчас тебя убеждать в обратном. Да, признаю, ты опасен для всех нас, однако, я считаю, пока твой организм в своей зоне комфорта, ты не сорвёшься. Главное, постарайся не получать серьёзных травм.

– Я тоже так считаю, но я уже не раз попадался на эту удочку. Поэтому необходимо как можно скорее всё узнать, с научной точки зрения.

– Тогда, прежде всего давай постараемся понять природу твоей особенности и огородить от срывов. Кстати, как ты чувствуешь себя в больнице? – Всполошился Андрей, наконец, до конца осознав, что Арсений более остро чувствует запахи и, сопоставив с местом, в которое попросил его прийти.

– Не переживай, я позавтракал. Сам же меня кормил. – Улыбнулся Арсений, пытаясь успокоить друга, но тот продолжал смотреть на него в ожидании более серьёзного ответа. – Откровенно говоря, запах витающей здесь крови, пусть и не сильный, но уверенности в себе не добавляет.