– Да пусть обмолвится с ректором словечком, это по пути.

К несчастью, оставить меня с Райденом наедине они напрочь отказываются. Приходится изложить свою просьбу прямо при ненужных свидетелях. Когда я прошу Рая выдать мне Аделаиду на время и помочь с ингредиентами, которые ей понадобятся, его брови медленно ползут вверх.

– Руби… что-то случилось?

– Хочу провести время с матушкой за объединяющим занятием, улыбаюсь я. – А чем ещё её можно увлечь, если не зельями?

Райден смотрит на меня с большим подозрением, и мне кажется, что сейчас он скажет «нет». Но он кивает, быстро выписывает какую-то бумажку и передаёт её мне, наклонившись и быстро шепнув:

– Ты должна будешь мне объяснение.

По приказу совета Альянса именно Рай должен следить за соблюдением ареста Аделаиды. То, что он согласился отправить её со мной – великое доверие и столь же великий риск с его стороны. Придётся мне тщательно следить за матушкой ради друга.

А уж как расстроится Веспула, если Аделаида воспользуется шансом и сбежит…

Осталось уговорить Винсента пустить столь ненавидимую им драконицу в Дахраар. Я не готова к этому разговору, но выбора у меня нет: его охранники уже привели меня к небольшому закрытому павильону. Деликатно, но настойчиво меня заталкивают внутрь и закрывают дверь, отрезая путь к спасению и оставляя наедине с самым могучим ящером ледяных пустошей.

Винсент стоит, заложив руки за спину, и буравит меня тяжёлым взглядом.

– Ты задержалась.

– А ты уже заждался? – усмехаюсь я, проходя ближе к нему. – Что за разговор, не терпящий отлагательств?

Его лицо кажется спокойным, почти безмятежным, но я чувствую его недовольство.

– На фоне происходящего в твоей жизни я предлагаю тебе неплохие условия, – говорит Винсент. – В Ристайле у тебя нет ни титула, ни дома, и Лестрейл вряд ли оставит тебя в покое. В любой другой стране тебе придётся начинать всё с нуля. В Дахрааре ты будешь жить в Хрустальном дворце…

– …с твоим гаремом, – перебиваю я, усаживаясь на стул и скрещивая руки на груди. – Ты хочешь объявить всему миру и своим подданным, что между ледяными и огненными драконами нет кровной ненависти, а возможна любовь. При этому ты помолвлен и у тебя целый гарем девиц, которым вряд ли понравится, что ты притащил новую фаворитку.

– Ты боишься горстки девушек? – иронично приподнимает бровь Винсент.

– Женщины куда опаснее мужчин, – развожу руками я. – С ними сражаться придётся не мечом на поле боя.

– Никто не тронет тебя, – закатывает глаза ёрмунганд. – У нас не балаган. Но если ты настаиваешь, одним из условий пропишем тебе личную охрану.

– Это лишнее, – поднимаю руку я. – Условия будут, но другие. Когда ты скажешь, что от меня конкретно требуется. Приехать в Дахраар, скажем, на год, сыграть нежную любовь к тебе и загадочно уехать в ссылку, когда ты женишься, объяснив это травлей со стороны твоей нидхёгг – тут пожалуйста.

На таких условиях я смогла бы всерьёз выполнить задумку Винса, но он хмурится – моё предположение его явно не устраивает. Я кривлюсь. Всё понятно.

– Я всё гадала, зачем тебе я столько лет спустя, почему ты готов чуть ли не вступать в конфликт с императором, чтобы заполучить меня, – бормочу я. – Но всё ведь просто. Ты женишься, а проблема – в этом.

Аделаида сказала использовать этот козырь совсем иначе, но я не хочу манипулировать Винсом – думаю, если я дам ему то, чего он хочет, мы сможем договориться. Я встаю и решительно кладу на стол кинжал с синеглазым драконом. Ёрмунганд щурится, глядя на него, будто смутно узнавая, но я знаю – он узнал эту вещь мгновенно.