- Мам, ты о чём? - не сразу поняла я.
- Я, как и ты, училась, ещё и подрабатывала в библиотеке института и была одна. - Начала мама, а я затаила дыхание, сообразив, что сейчас я услышу наконец-то про отца. - Единственный раз, когда я пошла со всем курсом в кафе, это был студенческий экватор, зимняя сессия третьего курса. Кафе выбирали, где подешевле, в результате оно было не самым благонадежным. Один из сокурсников выпил лишнего и попытался зажать меня в туалете, а получив отказ, разозлился. Когда я уходила после этого инцидента, я видела, что он стоит и разговаривает с какими-то мужчинами, что тоже гуляли в этом заведении. Он меня окрикнул, но я послала его к чёрту и пошла на выход, не придав этому значения. А зря. Я еле успела пройти пару метров, как те мужики меня нагнали, схватили и попытались затащить в машину. Я кричала, вырывалась и просила о помощи. Но мои однокурсники только стояли и ржали, наблюдая за происходящим.
- Оставили девочку. - Вдруг раздался спокойный голос.
- Мы заплатили...
- С того, кому платили, с того и спросите. - Так же спокойно ответил им мужчина.

Меня оставили в покое, я ревела, пытаясь стянуть на груди разорванное пальтишко, в котором ходила и осенью, и зимой.
- В машину, - коротко сказал мне спаситель, и я послушалась. - Работаешь?
- Учусь. Подрабатываю в библиотеке, в институте. - Ответила я, не понимая о какой работе, говорил он.
- Мужиков говорю, обслуживаешь? - уточнил он специально для меня.
- Ччто? - от страха я начала запинаться и отползать с сиденья к дверце машины, мне казалось, что лучше разбиться, выпрыгнув на ходу из машины, чем такое.
- Понятно. Разберёмся. - Хмыкнул мужчина.
- Как оказалось,- продолжала мама. - Его звали Рахман Шаркизов. Он довёз меня до общежития института, и как позже выяснилось, через час знал всю мою подноготную. А на утро, весь институт знал, что отвергнутый однокурсник, решив сбить с меня спесь, представился сутенёром хорошо подвыпившим мужикам, и предложил им меня. А потом заявил, мол, девка артачится, его партнёров "девка с гонором" устроила, они заплатили ему денег, а меня ждал кошмар, если бы не Рахман, решивший почему-то вмешаться. Как он позднее объяснил, шалавы ломаются, набивая цену, а не вырываются так отчаянно.

 Однокурсника моментально отчислили из института. Да ещё и последствия для всех были плачевными. Каким-то образом, в милиции оказалось моё заявление о попытке изнасилования и принуждение к занятию проституцией.

Начались хождения родственников, мам, пап и жён. Родители однокурсника удивлялись, мол, мальчик просто же пошутил, зачем же ломать ему жизнь судимостью? Придя в кабинет следователя, я молча переписала заявление своей рукой и забирать, и уж тем более говорить, что я его не подавала, я не стала.

Однажды после лекций меня поймала жена одного из той компании и начала просить, чтобы я пожалела, её мужа.
- А ваш муж меня пожалел? Послушал, когда я просила? Своё место он заслужил и не смейте меня больше беспокоить! Вы хоть понимаете, что он собирался сделать вместе со своими дружками? - разозлилась я.
- Мы денег соберём! Хочешь денег? Ходишь же вон в осенних ботиночках и рваном пальто! - попыталась подкупить меня эта баба. Пальто было тем же самым, что и в тот вечер, но я его аккуратно зашила.
- Да вы с ума сошли? - возмутилась я.
- Пошла вон! - прозвучало тихо, но таким тоном, что женщину мигом унесло с моих глаз.
- Спасибо. И за то, что тогда помогли, и за заявление. Я не знала, что можно обратиться и не додумалась бы. - Поблагодарила я, обернувшись. Своего спасителя я узнала по голосу.