- Чтоб баба и признавала, что она не знает, и не додумалась бы? Это что-то новое в моём мире. - Засмеялся Рахман. - Поедем, спасу тебя ещё и от насморка. А то эта дура права.

Потом он стал появляться регулярно, раз в месяц, может два. На лето я никуда не уезжала, а подрабатывала в институте, в ремонтной бригаде, красила окна, отмывала стены. В общем, меня всегда можно было найти на одном и том же месте. Мы просто разговаривали, пару раз ездили в нормальные рестораны, где никаких инцидентов не случалось.

 А однажды я услышала по громкой связи в общежитии, что меня просят спуститься на вахту общежития, к телефону. В хрипе, раздавшемся из трубки, я еле узнала голос Рахмана, он просил приехать и помочь. Конечно, я поехала к нему. Он был сильно избит и ранен, ещё меня напугал сильный жар и воспалённые лимфоузлы. Но я смогла взять себя в руки.
- Надо вызвать милицию! - сказала ему я.
- Не тот случай. - Отмахнулся он.

 Я не была совсем уж наивной и понимала, что он не совсем законопослушный гражданин, иначе вызвал бы скорую, а не студентку четвёртого курса. Мне удалось взять себя в руки и справиться с ранением, после этого я заставила его открыть рот.
- Хочешь изнутри посмотреть, ровно ли шовчик лёг? - пытался отшутиться он.
- Я тебя поздравляю. У тебя ранение и фолликулярная ангина...
- И геморрой. Проблемы то есть. Не мельтеши. - Перебил он меня и прикрыл глаза.

К счастью, я тогда только получила стипендию, и мне её хватило на продукты, включая мясо, и лекарства. На третий день, когда Рахман, которому стало лучше, встал с постели и, не смотря на мои протесты, отправился в душ, потому что по его заверению, несло от него, как от козла, он спросил, откуда продукты и кто приезжал, пока он валялся полудохлым.
- Никто. - Ответила я.
- А продукты, лекарства откуда? - спросил он.
- Я купила. Мне стипендию выдали. Я учусь на отлично, у меня повышенная, - гордо заявила я.
- То есть, я три дня у тебя на содержании что ли? - нахмурился он.
- То есть? Ты мне пальто и сапоги зимой купил, спас, в рестораны водил и сам всегда платил...
- Не путай. Я мужик, это нормально, если я на девочку потратил, тем более там тех трат, смех один. А вот когда девочка свои кровные, честно заработанные, не позорным способом, на мужика тратит, тут два варианта. Или мужик не мужик, а альфонс, такая же проститутка, только с яйцами. Или это общий кошелёк и девочка тратит на своего мужика. Мне нравится второй вариант. - Заявил Шаркизов.

Из его квартиры в общежитие я вернулась только за вещами и учебниками. Окончив институт, получила распределение сюда, проходила интернатуру, уже зная, что работать буду здесь же. Да и интернатура эта была почти номинальной, пару месяцев, чтоб освоиться и руку набить.

 Вместе с распределением я получила и нашу квартиру. Чтобы ты понимала, тогда даже медики - специалисты приезжая на новое место работы радовались комнате в общежитии. А тут трёхкомнатная квартира.

Так прошло почти пять лет, и забеременев, я решила рожать. Тем более, что и Рахман уже заводил разговоры на эту тему. Я только узнала о своём положении, и собиралась сообщить твоему отцу, когда ко мне в кабинет пришла женщина, представившись женой Рахмана. Младшей женой.

 Всего их оказалось четыре, жили они в доме его семьи, в нескольких днях пути от города. А она попала в больницу с сыном, и решила, наконец, познакомиться с русской женой своего мужа.

Зная о моём положении, я с утра поделилась новостью с заведующей, меня отпустили с работы домой. С твоим отцом был грандиозный скандал. Впервые за семь лет совместной жизни он повысил на меня голос, требуя, чтобы я пришла в чувство и не творила дичь. Я пригрозила, что если он не оставит меня в покое и вообще хоть раз ко мне приблизится, то я избавлюсь от ребёнка.