Я проскользнула мимо. Маленькая я, с гордо поднятой головой и придерживая пальчиками юбку, спускалась по этим лестницам, представляя себя принцессой. И здесь же дралась до крови с местными мальчишками, что дразнили меня безотцовщиной.

Пробежала дворами на довольно оживлённую улицу, вдоль которой стоял длинный, на восемнадцать подъездов, многоэтажный дом. Этот дом был с большим сюрпризом. Так как он фактически перекрывал все подходы к улице, то в своё время, ещё во время строительства, предусмотрели два проходных подъезда. То есть с этой стороны улицы это выглядело как будто человек заходит в подъезд своего дома, а на самом деле, он выходит с другой стороны.

За домом был небольшой сквер, медицинский институт, в котором я отучилась первый курс, и большой жилой квартал, ещё старой застройки советских времён. Когда ещё пределом для высотных домов были девять этажей, так как пожарные лестницы в те времена, выше не доставали.

 Вот и знакомый подъезд, даже замок всё тот же, с простым кодом "2206". Медленно поднимаюсь на четвертый этаж, простая дверь, никаких новомодных сейфов.

 Здесь всё ровно также, как и восемь лет назад. Даже воздух не застоялся. Зарина видно часто приезжала, потому что дома чисто, пыли нет. Придётся, конечно, делать ремонт и менять мебель. Но сегодня, когда я, наконец, откроюсь подругам, это место подходит лучше всего.

Я закрыла глаза, невольно возвращаясь в прошлое. Рассказывать придётся много.

2. Глава 2.

Забавная ситуация. Сбегала я из дома с одной сумкой и возвращаюсь с двумя чемоданами. Большими, объёмными... Но всё равно, не много я смогла накопить за прошедшие годы. Все как-то больше переводила в деньги и на счет. Ну, какие вещи в казарме? В результате, на счету сейчас более, чем приличная сумма, даже с учётом предстоящего ремонта и смены мебели.

Созвонилась с девочками, нужно им сообщить, что я приехала. И конечно, решили собраться уже сегодня. Другого я и не ожидала. Только вот Кирины слова, что она попросит мужа её отпустить на вечер, неприятно царапнули, всё больше убеждая меня в правильности сделанных мною выводов.

В ожидании вечера разложила вещи. Несколько раз замирала у входа в мамину комнату, но когда занять себя стало нечем, я всё-таки повернула ручку. Тяжёлые двойные бархатные шторы почти не пропускали света. Кровать, две тумбочки и несколько шкафов. Здесь ничего не изменилось с того дня, когда мама вышла отсюда и больше никогда не вернулась.

Открываю один из шкафов, здесь на третьей полке стоят несколько одинаковых фотоальбомов. Коричневая тисненая кожа и металлические уголки. Решила, что надо будет показать их девочкам. Нагрузила стопкой и понесла в большую комнату.

 Верхний альбом зацепился уголком за стену и упал. А когда я его подняла, то пальцы наткнулись на уплотнение под обложкой. Привычные к прощупыванию в поисках воспалений и уплотнений пальцы даже без контроля с моей стороны, определили под кожей обложки прямоугольник.

 Письмо? Документ или фотографии? Те, которые хранить было нельзя, а выкинуть мама не смогла? У матери было достаточно тайн, о которых она молчала до самой смерти.

 Аккуратно надрезать кожу и вытащить завернутые в пергамент фотографии оказалось делом нескольких минут. С фотографий на меня смотрел высокий, широкоплечий, крупный мужчина с черными коротко стрижеными волосами и тёмно-карими глазами. Точно такими же, как и у меня.
- Ну, здравствуй, как я понимаю, Рахман Шаркизов. Папой звать не буду, уж не обессудьте! - говорю вслух, и иду в комнату.