– Да.

Внутри меня такая дикая дрожь зарождается, кажется, что сознания лишусь.

Смотрит ли Бойко на меня сейчас? Смотрит. Чувствую.

– Как узнал, где я?

– Виноградова сказала.

– А я пиццу делаю! Для тебя… – Карина отчего-то задыхается.

А потом… Понимаю, почему. Он ее целует. Слышу, как они делают это прямо за моей спиной. Сердце прошивает болью. Она вонзается в него тысячей горячих иголок. Все тело резко окатывает жаром. Перед глазами плывет. Упаковка макарон, которую я успела вскрыть, выпадает из рук и рассыпается по кафельному полу. Не знаю, как реагируют на это Бойко с Кариной, такой шум в голове стоит, что ничего не слышу. Но, как только я хватаюсь за веник, девушка подлетает ко мне.

– Все нормально? Варя? – беспокоится она, помогая убирать.

– Да… Просто голова закружилась… – выдаю полуправду, прячась за волосами.

– Подожду тебя в комнате, – последнее, что я слышу от Бойко.

И это он говорит, конечно же, не мне. Своей… Своей девушке.

Едва справляюсь с дыханием. Поблагодарить Карину не нахожу сил. Просто киваю и ухожу в свою комнату. Бросаюсь на кровать и разражаюсь горькими слезами.

Лучше бы я умерла! Я этого заслуживаю. Именно этого я и заслуживаю. Никому не нужная. Глупая. Жалкая. Странная. Одни проблемы создаю. И мама, и бабушка со мной намучились. То один диагноз, то второй… Все эти больницы, операции, реабилитация… Зачем такой, как я, вообще жить?

Ночь проходит в каком-то коматозе. Толком не сплю, периодически отключаюсь. Дергаясь, в тревоге просыпаюсь. Представляю, что через несколько стенок Кир… Ласкает другую, любит... И снова умираю.

Напоминаю себе, что я пережила гораздо больше, чем несчастливую любовь. Я сильная. Справлюсь. Но как же это тяжело.

Утром заставляю себя подняться. Накидываю халат, скольжу ногами в тапки, медленно бреду в душевую. Останавливаюсь в дверях, потому как застаю там толпу девушек, плач и стенания. Сначала не могу врубиться, что случилось. Да и не особо хочется вникать. Но пройти к душевой оказывается нереально. Однажды у нас отключили горячую воду, и то меньше хаоса было.

– Я не понимаю, почему… Поче-е-му? Все было хорошо… – узнаю в икающей от рыданий девушке Карину и цепенею. – Он… Он просто вдруг встал из-за стола и сказал, что между нами все кончено. Он больше не придет.