– Ты сама сделала выбор в пользу общежития, – напоминает сдержанно.

– Да! Потому что ты предпочла своему ребенку мужика! – выпаливаю и в гневе вылетаю из кабинета.

Никакие окрики и нотки мольбы в голосе мамы не способны меня остановить. Знаю, что веду себя, как тот самый ребенок. Однако не могу проглотить обиду и какую-то нездоровую злость. Все началось с чертового долга! Я достала деньги, разрушила свою жизнь, а она после всего вернулась к отчиму! Разве это нормально?

Артем начал часто пропадать. Хоть я и та еще пиявка сейчас, не думаю, что умышленно меня игнорит. Потому что появляется Чарушин сам. Будто вынырнув из пучины хаоса, бросается обеспокоенно допытываться, все ли у меня нормально. Что-то происходит в его жизни. Я спрашиваю, не случилось ли чего плохого, он отшучивается и продолжает исчезать. Немного обидно, что не доверяет так же, как я ему. А с другой стороны…  Честно говоря, я быстро об этом забываю. Ни на чем долго сфокусироваться не способна. Артем уходит, и я отключаюсь.

Только с Бойко так не получается. Хоть я теперь и не пытаюсь от него избавиться. Напротив, сутками строю военные планы по его возвращению. Гордость и достоинство – это, безусловно, важные качества. Но на кой черт они мне сдались, если я понимаю, что без него счастливой не буду?! Никогда!

Смотрит ли он сейчас на меня? Чувствую, что смотрит. И хоть сама я на него не смотрю, намеренно появляюсь везде, где может быть он.

«Смотри на меня», – кричу в душе.

«Смотри, я ведь лучше нее!»

«Смотри, это я должна быть с тобой…»

«Смотри, ты ведь хочешь меня, а не ее…»

Вот что он в ней нашел? Почему именно она?

Если на Кирилла не смотрю, то «эту» пристально разглядываю при любой возможности. Карина всегда ведет себя мило, но я ее ненавижу. Как это подавить? Мне стыдно, но эта чернота сильнее меня.

Карина красивая. Другая. Мы с ней совершенно разные. В сравнении со мной, она высокая и слишком худая. У нее смуглая кожа и темные волосы. Рядом с ней я херувим, даже с синими волосами. Не знаю, как еще выделиться. Понимаю, как это нелепо, и все равно стараюсь.

– Привет, – поджидаю соперницу на кухне и первой здороваюсь с ней.

Аппетита нет, но я ставлю на плиту кастрюльку с водой на макароны. Она у меня уже один раз закипала, пока я тут тусовалась.

– Привет, – Карина, как всегда, дружелюбно улыбается. – Классные волосы! Обалденный цвет! Ты похожа на Мальвину.

Комплимент, конечно, самый предсказуемый, который только можно придумать. С фантазией у нее туго, а я злорадствую.

– Спасибо. Как у тебя дела?

– Отлично! А ты как?

У нее горят глаза. А у меня теперь такое разве что от слез бывает.

– Тоже хорошо! Что будешь готовить?

– Пиццу. Кир очень любит, – она довольно морщит нос, когда говорит о нем.

Я медленно закипаю. Грудь колючий жар заполняет.

– С курицей и ананасами? – с трудом выдыхаю.

– Да! Ты знаешь? Ну да, конечно, знаешь, – Карина смеется. – Вы ведь брат и сестра!

– Угу, – все, что мне удается выдать.

Что за дурочка все-таки? Разве не видит, что мы вообще не общаемся? Неужели для нее это не выглядит странно?

– Побольше ананасов или чуть-чуть? – спрашивает у меня совета.

– Больше, – хриплю я сдавленно.

Отворачиваюсь, чтобы она не увидела слезы в моих глазах. Хорошо, что моя вода как раз вскипела. Беру упаковку макарон и вдруг слышу голос, от которого у меня останавливается сердце.

– Привет.

Просто «привет»… Просто ОН рядом… Кожу прочесывают мурашки. В груди в одно мгновение становится тесно и горячо.

– О! Ты уже приехал? Так быстро! – счастливо щебечет Карина.