На берег небольшой речушки мы вышли минут через пять после того, как котик велел мне поворачивать. Противоположный берег, так же густо поросший деревьями, как и наш, тонул в сгущающейся темноте. Над быстро бегущей водой шныряли какие-то тени. Я почему-то решила, что это вышедшие на охоту летучие мыши.

Оглядевшись по сторонам, кошарик у меня на руках вздохнул:

— Мдааа… Про островок нечего и мечтать. Речка слишком узкая. Давай, пройдись по берегу по течению вниз. Может, нам повезет хотя бы найти нависающую над водой ветку…

Я содрогнулась, представив себе перспективу спать на ветке, нависающей над рекой. Еще во сне свалюсь вниз! Не покалечусь, так вымокну в холодной воде и заработаю воспаление легких! Но, тем не менее, послушно пошла туда, куда мне сказали.

Шла недолго. Ночные тени сгущались с катастрофической скоростью. И вскоре я уже банально не видела, куда ставить ноги. А убежище так и не было найдено. Становилось понятно, что ночевать придется вот так, прямо на берегу. Такое будущее не радовало. Но у меня уже и ноги отказывались куда-либо идти. Усталость накатывала волнами. И в какой-то момент я просто остановилась неподалеку от кромки воды и выдохнула:

— Все, больше не могу! Я так не убежище на ночь, а смерть свою найду! Остаемся здесь!

Котенок не возражал. Молча спрыгнул на землю и растворился в густом сумраке за кустом, росшим у самой кромки воды. А через мгновение раздался его мурчащий голос:

— Иди сюда! Нам, кажется, повезло!

Обогнув осторожно куст, за которым скрылся котейка, я едва не свалилась, проглядев в сумерках дыру под ногами. Наглый кошак пробурчал:

— Не только безрукая, но еще и слепая!.. Под ноги смотреть не пробовала?

— Слышишь, ты, наглая усатая морда! — разозлилась я на оскорбления. — Как ехать у меня на руках – так не безрукая, а как показать нормально дорогу – так я слепая, да еще и во всех бедах виноватая? А не пошел бы ты!..

Куда именно хвостатый нахал должен пойти, я проглотила в последний момент. Все же хоть и кот, но ребенок. Права у меня нет учить его плохому. К тому же если бы не кошарик, я бы осталась ночевать там, где меня настигла бы ночь, знать не зная про опасность. Так что…

— Извини, — буркнул котик, а я с удивлением поняла, что начинаю привыкать разговаривать с этим дерзким и бессовестным глюком. — Спускайся вниз, здесь что-то вроде норы под корнями осинника. Нечисть осину не любит и боится. Так что с одной стороны нас будет защищать куст, а с другой – речка. Не так уж и плохо. И точно не замерзнем. А если пойдет дождь, не вымокнем.

Цепляясь за нависающие ветки и ощупывая темное пространство впереди ногой, я кое-как спустилась в довольно глубокую, но сухую несмотря на близость реки яму. Без света было просто ужасно. Густая, как деготь, тьма не давала рассмотреть убежище, и вперед я продвигалась так же, как и спускалась сюда: наощупь, шаря перед собою руками и ногой. Котенка обнаружила только по ярко светящимся зеленым глазищам.

— Все, садись, — буркнул мой спутник, — спим здесь. А утром уже будем разбираться, что делать дальше.

Присев на корточки, я принялась осторожно ощупывать пространство перед собой, чтобы ненароком не приземлиться на камень или острую ветку.

— Да садись уже! — опять с досадой пробурчал кошак. — Пол ровный, вытоптанный и чистый. Видимо, путешественники часто используют эту пещерку для ночлега. Да и мусора, присущего для звериных нор или логова нечисти, нету.

Послушавшись, я опустилась на земляной пол, оказавшийся на удивление теплым. И только в этот момент поняла, насколько я устала. Вытянув гудящие от утомления ноги, я в изнеможении прикрыла глаза. Хотелось пить и в туалет. Но эти желания были не настолько сильны, чтобы заставить меня проделать обратный путь наружу. Тем более что котик уже растянулся рядом со мной, прижимаясь теплым и пушистым тельцем к моему бедру: