Моя подопечная всхлипнула и потерла краснеющие глаза маленькими кулачками.

— Я б-боюсь, что если будет много огня, то будет так же, как в нашем доме. Как с… с мамой, — малышка всхлипнула, взглянула в напряженное лицо Келбера, зажмурилась от страха, вероятно решив, что он осуждает ее за неподобающую леди слабость, и, не выдержав напряжения, снова разревелась.

Я вопросительно взглянула на Келбера. Впервые с тех пор, как мы познакомились, я видела, как слетела с его лица та маска безразличия, которую он постоянно носил. Сейчас он выглядел растерянным, подавленным и виноватым. И судя по всему, совершенно не представлял, что делать: немая просьба о помощи читалась в карих с янтарными жилками глазах. Ну что ж, услуга за услугу.

Я аккуратно, не подразумевая ничего неприличного, надавила на ладонь Келбера, почти заставляя его обнять младшую сестру. Сама провела рукой по ее волосам — они гладкие, как шелк, в другое время я бы с удовольствием расчесывала их и плела бы пышные косы.

— Тебе незачем бояться. Пока ты в доме брата, он сможет тебя защитить и направить магию в безопасное русло. Верно? — я с нажимом посмотрела на Келбера. Надеюсь, ему хватит мозгов, чтобы понять мой намек.

— Разумеется, — Райану даже не пришлось делать над собой усилие, чтобы его голос стал мягче. Ну надо же, умеет ведь, когда захочет!

Луиза подняла на брата недоверчивый и очень серьезный взгляд.

— Правда? — спросила она, подозрительной прищурившись. — Зачем ты тогда обжег мисс Трейсил?

Мы с Келбером переглянулись. Я мельком посмотрела в окно: так и есть, оно выходит на задний двор. Она все видела! Я выдавила из себя улыбку и снова погладила малышку по волосам. Откровенно лгать ей, говоря, что все было под контролем, не хотелось.

— Я вовсе не хотел ей навредить, — интонации Келбера остались мягкими, и мне казалось, что слова предназначены Луизе. Но бросив на дракона мимолетный взгляд, я поняла, что он смотрит прямо на меня. Не холодно и сухо, а будто раскаивается. На самом деле раскаивается, а не так же, как тогда в саду.

Я стиснула зубы и отвернулась. Почему-то смотреть на человечного Келбера оказалось гораздо сложнее, чем на Келбера — ледяную глыбу. С чего бы это? Наверное, он так еще больше меня раздражает? Впрочем, сейчас не важно.

— Конечно, мы просто… ставили эксперимент, и он прошел удачно, — улыбнулась я малышке.

Она оценила мой ответ со всей серьезностью и, немного подумав, кивнула. Но несмотря на то, что Луиза почти успокоилась, в ее глазах все еще скрывалась затаенная печаль. Келбер, решив, что все закончилось, хотел подняться, но его маленькая сестренка, один раз получив молчаливое разрешение к нему прикасаться, тут же воспользовалась этим правом вновь. Да и я глянула на дракона с намеком.

Он понял — подхватил Луизу на руки так легко, будто она ничего не весила, и сам отнес в кровать. Еще какое-то время он сидел рядом с малышкой, я стояла поодаль и следила за тем, чтобы не сбежал раньше времени и не испортил момент. Но как только маленькая леди задремала, мы оба тут же покинули комнату, предоставив дальнейшую работу горничной.

Стоило оказаться за пределами детской спальни, как от человечности на лице дракона не осталось и следа: он снова нацепил маску безразличия. Ну или снял маску нормальных живых эмоций — кто его разберет, лицедея эдакого? Впрочем, я только радовалась: видеть лед в карих глазах, которые по определению должны были гореть пламенем чувств, как-то привычнее. И смотреть на него такого — равнодушного — получается, не отводя взгляд.