Я сделала несколько шагов к стене лабиринта, осторожно коснулась одной из "дыр", замаскированных листьями, и моя рука прошла сквозь них. Не дожидаясь, пока дракон снова перестроит свою защиту, я шагнула в первую брешь, прикрыла глаза, отыскивая следующую, и нырнула уже в нее. Стены угрожающе зашуршали, вновь пришли в движение, собираясь взять меня в зеленое кольцо, и я решила подать голос:

– Хозяин, это Эмма Сондер. Нам нужно поговорить!

Стены тотчас замерли, а затем будто бы нехотя выстроились в узкий длинный коридор, конец которого тонул в тумане. Я фыркнула, глядя на это позерство и таинственность, и решительно двинулась туда, где скрывался дирижер этого всего безобразия.

Ночью я не разглядела дракона как следует, поскольку он словно бы завернулся в тени, поэтому сейчас, при свете дня, любопытство гнало меня вперед даже больше, чем негодование.

Однако каково же было мое разочарование, когда я увидела беседку из белого камня, а в глубине ее фигуру в просторном черном одеянии с капюшоном. Дракон был очень высок и широкоплеч. И это все, что я могла сказать о нем. Даже определить характер по форме ладоней не представлялось возможным: хитрый змей нацепил перчатки. Летом? Зачем?

Я в нерешительности остановилась. Темная фигура молчала, и от этого делалось жутковато. Через миг раздался знакомый мягкий, глубокий голос:

– Доброе утро, эстиона Сондер. Что же вы молчите? Я горю желанием узнать, ради чего вы решили потревожить меня во время медитации. По-моему, это непозволительная роскошь для той, кто еще и дня не проработал в этом доме.

– Доброе утро, хозяин, – произнесла я и поняла, что меня раздражает то, что я вынуждена так называть заносчивого дракона, словно рабыня или служанка какая-то. Однако я понимала, что требовать иного в моем положении не приходится: дракон предоставил мне возможность спрятаться в его замке. Придется играть по его правилам. Во всяком случае, пока. – Я сожалею, что потревожила вас и прервала ваше занятие, но в моей работе есть моменты, которые требуют прояснения.

– Какие же?

– Я познакомилась со своей ученицей.

– И как она вам показалась?

– Эстиона Эримон обычный ребенок, но, помимо того, что девочка лишена подобающего общения со стороны слуг и подходящей обстановки, она еще и до смерти напугана.

– Это неудивительно. Ее семья погибла, она всего неделю живет здесь и еще не успела привыкнуть к новому месту. Вы поэтому пришли ко мне? Из-за детских страхов?

– Девочка боится, что его заберет "черный человек". Вам это имя никого не напоминает?

– Хотите сказать, я намеренно пугаю эстиону Эримон? – скептически заметил дракон, подходя ближе.

– А в этом замке есть еще кто-то, скрывающий свой облик в темноте или черных одеяниях?

– И что же вы предлагаете? Думаю, замена "одеяний" на белые не принесла бы особой пользы, – ядовито заметил дракон. – Не много ли вы на себя берете, эстиона Сондер?

– Не вы ли сказали, что моя задача – следить за жизнью и здоровьем вашей воспитанницы? – парировала я – Девочка не будет благополучна, если станет бояться вас. Вам следует встретиться с ней и поговорить. Объяснить, что вы не желаете ей зла и почему ходите в таком виде.

– Вы сказали это тоном мамочки, сын которой запачкал белоснежную рубашку. Право, у меня даже едва не вспотели ладони в ожидании кары, – усмехнулись мне в ответ из черного капюшона. – Но шутки в сторону, вы бы и сами не отказались узнать, что со мной не так, правда ведь? – произнес мужчина, подходя ближе, и это мне не понравилось. За ровным тоном и мягким голосом скрывалась ярость, готовая прорвать плотину сдержанности.