Ничего не говорю. Лишь вопросительно брови ползут вверх. Моим делом? Хм-м-м… Очень интересно, а сообщить мне об этом времени не было?

— Можем с тобой сейчас куда-нибудь съездить и все обсудить? — слащавенько улыбается, а я рот открываю. У меня много вопросов. — Как на это смотришь?

— Я… — уже намереваюсь согласиться, но дверь резко открывается. В проеме возникает Фетисов. Взгляд такой, что можно петлю с мылом готовить. — Что… — нелепо взвизгиваю, когда тот затаскивает меня в подъезд, схватив за ворот куртки, как нагадившего котенка. — Марк?!

— Э-э-э, мужик! Ты чего?! — Егор пытается просунуться внутрь, но Фетисов загораживает ему путь. — Ася?

— Ася идет домой, — высекает каждое слово с такой интонацией, что у меня ноги начинают дрожать, как желе, — а ты валишь отсюда, пока я не помог. Есть еще вопросы?

*Холодное оружие ударно-дробящего действия в виде металлического шара, снабженного шипами. Использовался в качестве навершия булав, палиц или кистеней/гасил. Такое навершие сильно увеличивало вес оружия — сам моргенштерн весил более 1,2 кг, что оказывало сильное моральное воздействие на противника, устрашая его своим видом.

22. 22

На некоторое время мне кажется, что все происходящее является плодом моей волшебной фантазии, но нет. Фетисов хлопает перед носом Егора дверью и нагло тащит меня в квартиру. Я, конечно, барахтаюсь в его руках, матерясь на весь подъезд, только кто я против накачанной стены?! Каждое мое движение не вызывает у Марка никакой реакции. Он лишь сопит, вталкивая меня в коридор с такой силой, что я чуть не падаю, и закрывает дверь.

— Да, как ты смеешь, а?! — бросаю сумку на пол и тут же налетаю на него с кулаками. Во мне бурлит возмущение. Оно настолько раскачивается, что близится к отметке ярость кровавая. Готова убить Фета в это мгновение, но он ловко перехватывает мои руки и сжимает запястья. Я кривлюсь от легкой боли, раздуваю ноздри и пытаюсь не подавиться кислородом, который попадает в легкие в большом объеме. В помещении царит полумрак, а я четко различаю цвет глаз Марка. Чертовы карие с прожилками зеленого. И ведь молчит гад, будто я провинилась! Замахиваюсь ногой и тут же попадаю в плен его крепких рук. Фетисов одним движением переворачивает меня, прижимает к себе спиной и скручивает мои несчастные руки узлом. Чувствую, как теплое дыхание шевелит волоски на шее, как подымается и опускается его грудная клетка, как напряжено все тело. Замираю. Хватая ртом воздух. Возмущение расползается по всем внутренним органам. Травит их. Мне хочется плакать. Глаза ужасно щиплет, но при нем не могу. Что, черт его подери, происходит?!

Каждую клеточку измученного организма простреливает жаром. Может, виной тому отопление, работающее на полную катушку, или дело в мужчине, который не собирается меня отпускать.

— Я убью тебя, — шиплю. По коже пролетает миллиард мурашек. Целый табун носится то вниз, то вверх. Я начинаю дрожать. Чтобы дьявол за спиной не успел прочухать, как меня трясет от его близости и наглости, наступаю ему на ногу каблуком, пользуюсь моментом и выскальзываю из плотного кольца рук. Моментально ощетиниваюсь и смотрю ему в глаза. Готовлюсь вновь дать отпор.

— Цаца, — рычит, делая шаг ко мне. У меня сердце вибрирует с перебоями, будто его вдруг настигла икота. Страшно до одури, но в то же время азартно.

— Хватит меня так называть! Ты уже в край обнаглел, Марк! Какое право ты имеешь так со мной обращаться?! — краснею, выкрикивая все это ему в лицо. Фетисов прищуривается. Вена у него на виске надувается, пульсирует. Главное, чтобы не лопнула от напряжения. Я сдвигаю шапку, которая наехала на глаза, и шумно сглатываю. — Отвечай?! Какого хрена ты лезешь ко мне?!