Я согласно киваю, хотя наперёд знаю, что лёгкого и приятного времяпровождения больше не будет. Я откажусь, а уважительную причину обязательно придумаю. Но позже.

16. Глава 16.

***

— Покажи мне её, — просит мама, когда мы останавливаемся на парковке рядом с универом.

— Кого?

— Олю Молодецкую.

— Мам, — закатываю глаза. – Это же смешно! Мне двадцать лет, я могу за себя постоять!

— Да неужели? Как тогда на первом курсе, когда я забрала тебя из полицейского участка из-за разборок со старшекурсницами?

— Драться больше не буду. Клянусь. Разблокируй, пожалуйста, двери.

Мама не слушается и продолжает пристально следить за девчонками, которые стоят у ворот и курят тонкие сигареты. На первом курсе я тоже пробовала. Чисто, чтобы влиться в коллектив. Спустя неделю поняла, что не готова на такие жертвы. До универа моими друзьями являлись исключительно мальчишки, но попробуй найти их среди будущих хореографов! Оказалось, что для поиска подруг есть более простые и гуманные способы.

— Оли здесь нет, — поясняю маме. – Честное слово! Если вдруг я окажусь в полицейском участке – не волнуйся, у нас теперь есть свой личный прокурор.

— Прекрати ёрничать.

— О, я, кажется, поняла, почему ты боишься скандала с Молодецкой. Не волнуйся, до свадьбы я буду паинькой, а уж после оторвусь – надо же мне воспользоваться всеми преимуществами родства с таким уважаемым в городе человеком.

Мама цокает языком и понимает, что разговоры бесполезны. Целует меня в щёку, снимает блокировку с дверей. Я наконец-то выхожу на улицу.

Погода сегодня дождливая и пасмурная. Обещают, что такая будет держаться весь день. Бр-р!

На паре по психологии Ляля пристает ко мне с расспросами. Понравился ли Кате и её жениху мой подарок? Как прошёл вечер? Какое впечатление оставил о себе мужчина? Пришёлся ли по душе родителям?

— В целом – всё прошло ужаснее некуда, — отвечаю шёпотом. — Но расскажу после занятий, ладно?

Ляля жутко расстраивается! От нетерпения изводит и меня, и себя. Не дает слушать лекцию и несколько раз получает замечания от преподавателя.

После третьей пары на мобильный звонит Нина — бывшая коллега. Она сообщает, что директор сегодня на месте. Я срываюсь на перемене, собираю вещи и бегу на остановку. Подруга обижается, но я обещаю ей, что вечером мы обязательно где-то пересечёмся и обо всем поговорим. Тем более, рассказать мне есть что. И безумно хочется поделиться своими тревогами и сомнениями, просто потому что я запуталась.

После ухода Медведя я проплакала в ванной комнате минимум час. К счастью, родители подумали, что это из-за дурацкого подарка. Никто из них и помыслить не мог, что проблема куда серьезнее и масштабнее. А если бы узнали… Боже, я даже думать об этом не хочу!

До смены в кофейне остается полтора часа, когда я сажусь в автобус. За это время мне кровь из носу нужно выбить у Пал Юрьевича обещанные деньги. Я не увидела «вложенные средства в тройном размере» и даже не получила августовскую зарплату.

Я прикрыла Павла Юрьевича. Пусть неосознанно, но прикрыла. Предприятие работает, функционирует. Теперь уже честно и с добросовестными поставщиками. Одна я осталась не у дел.

— У себя? – спрашиваю у Нины.

— Да. Только подожди, я узнаю не занят ли…

Не успевает моя бывшая коллега окончить фразу, как я толкаю дверь директорского кабинета и прохожу внутрь.

Пал Юрьевич разговаривает с кем-то по телефону. Довольный, расслабленный. Прокручивается в кресле и заметно вздрагивает, увидев меня на пороге. Вот уже месяц я никак не могу с ним пересечься. Звоню – он кормит завтраками. Приезжаю – директор где-то пропадает. В последнее время Павел Юрьевич и вовсе перестал отвечать на мои звонки.