– Что происходит? – послышался голос, который я узнал, несмотря на то, что слышал его лишь раз.

На красивом вороном коне к нам поскакал княжич Андрей Юрьевич. Юноша, но полный величественности и важности, прогарцевал между воинами Братства и княжьими, взирая то на одних, то на других. Заострил он свое внимание и на мне.

– Мне не по душе хитрости всякие, тысяцкий Владислав, и думаю я, что ты решил обмануть и боярина Кучку, ныне почившего и отца моего. Нам нужно говорить, моему отцу нужно с тобой говорить. Следуй за мной, тысяцкий! – сказал княжич и направил своего коня к воротам.

Коня я нашел быстро, просто отобрал у одного воина из сотни Геркула. Андрей Юрьевич не оставил возможности ему возразить, ускакал и нужно было догонять княжича.

Проезжая двор, а после и выезжая из ворот детинца, я видел множество трупов или же корчащихся в предсмертной агонии людей. Даже сотня погибших – это уже ужасающая картина, а тут было не менее трех сотен воинов. Кто-то нашел свою смерть на лестнице, штурмуя ее, кто-то лежал с обезображенным лицом и головой, опаленной до черепа из-за действия кипящего масла.

Вот и потеряла Русь еще три сотни убитыми тут, у ворот, да не менее двух сотен в иных местах в Кучково. Если прибавить к тому, что три сотни загублено было во время ловушки, устроенной старшему сыну бояринаКучки, Ивана, то чуть ли не серьезная часть потенциального общерусского войска погибла. А возьми эти ратники, да пойди на мордву, черемисов, даже булгар или помогать остаткам славян, которых уничтожают германцы… И не надо убивать, не обязательно кровью действовать. Большие и сильные армии могут быстро принуждать к миру, нужному Руси миру и фактом своего присутствия.

А князь… трусоват. Ну а как еще можно расценивать то, что он стоял с частью своих войск в полуверстве от Кучково? Ну или осторожен не в меру, по нынешним-то временам. Он так и не ввел часть своей дружины в бой. Возможно даже опасался того, что Степан Кучка прорвется и нападет на его, на князя.

– Что за игру затеяли вы? – спросил князь Ростовский, как только я лишь обозначил ему поклон. – За кого ты и твое Братство? Вы против меня? Того, кто дал вам приют?

– За Русь и христианство православное стоит и будет стоять Братство, – отвечал я.

– Ты за кого принимаешь меня, отрок? Нечаговорить, как византиец какой, не оплетай меня словесами! – взъярился Юрий Владимирович.

Я выдержал и взгляд княжий, полный гнева, и его напор. Ну не действуют уже на меня такие вот крики да оры.

– Говори! – потребовал князь.

– Ты знаешь, Юрий Владимирович, на чем Кучка обогащался? На что войско нанял такое, что тебе большую часть дружины взять пришлось? – спрашивал я князя, но его ответы мне не нужны были, я продолжал говорить. – На Братстве он нажился. Пусть твои люди полоняных поспрашивают, и те скажут, что многие воины и обозы шли к нам, в христианское Братство, но Кучка людей перекупал. Даже скажу чем заманивал людей – обозами, теми, что князья русские слали нам, снова же Братству.

– И ты хочешь забрать все себе? – рассмеялся князь, а ему вторили иные люди, что так же присутствовали в княжьем шатре на разговоре.

– Все ли? Нет все я забрать по правде и чести не могу. Но забрать свое, при том не обидеть сирот боярских – это мой долг христианский. И кто я такой, чтобы сомневаться в своем долге, или не исполнять его?! Между тем, утварь столовая, злато и серебро – они твои. Коней поделим, припасы так же. Только мой отец прислал мне из Галича пятнадцать возов всякого, прежде соль, но и оружие и коней и ткани. Это один из многих обозов.