Я попробую подыграть ему.

Как в песне Леди Гаги?

Я зажгу его, покажу, что у меня есть. Он не сможет прочитать моё бесстрастное лицо. Вроде так.

– Арсений – мальчишка. Я был гораздо хуже него в его возрасте.

– Не сомневаюсь. – Прошептала под нос и сжала кулачки.

– Что ты сказала?

Грешник собрал пистолет обратно, предварительно загнав патрон в патронник и размазал меня убийственным взглядом.

– Ничего.

Пожевала губы по очереди, не нарочно прикусила язык.

– Когда я спрашиваю, отвечай.

– Я ничего не сказала!

Грохнула в ответ с психом.

Грешник поиграл челюстью и откинулся на спинку своего дико комфортного кресла.

– Возьми любую книгу с полки. Быстро.

Я чуть не рухнула, сделав шаг. Ноги задеревенели, затекли.

Пробежав глазами по разномастным корешкам, подцепила за верхушку томик афоризмов и прислонила к груди.

– Теперь встань вон туда, – маякнул на серый ковер возле небольшого диванчика, – и подними книжку над головой.

Я переместилась на указанную точку, трясущимися руками возвела книгу над головой и увидела направленный на себя черный ствол.

– Если не хочешь умереть, не шевелись.

Сердце кувыркнулось, шмякнулось в живот и режущие колики вынудили меня задрожать.

– Я же сказал, колыхнешься и промахнусь.

Грешник переключил предохранитель, прицелился, плавно нажал на спусковой крючок и выстрелил.

Мои уши заложило от взрыва, случившего внутри черепной коробки. Я отключилась на долю секунды. Когда пришла в себя, поняла, что между ног стало как–то очень тепло…

Опустила руки, забыв о книге. Афоризмы ударили меня по плечу и шлепнулись на пол, раскрывшись надвое.

Желтоватые листы покрывали выцветшие чернила.

Мужество делает ничтожными удары судьбы…

Сквозь слезы прочитав строчку Демокрита, я набралась сил и побежала к двери.

Я помчалась по одному коридору, потом по второму и наконец, спряталась в своей спальне. Рыдая, сняла мокрые джинсы, сбросила блузку и поспешила в душ.

Сволочь.

Ублюдок.

Ненавижу!

Горечь текла по моим щекам и затмевала пресный вкус воды.

Кипяток оставлял на моей коже красные метки, но я не двигалась.

Смыть с себя позор.

Стереть унизительную картинку.

Забыть о психопате с внешностью голливудского актера.

Вот мой план.

Только ничего не выходило.

Я раз за разом вспоминала о чертовом коврике, на котором стояла и о глухом свисте, ознаменовавшем полет пули.

Не выдержав собственных мыслей, я присела на корточки и скукожилась.

Меня заливало сверху, а я плакала и просилась к родителям.

Дверь хлопнула или мне померещилось?

Навострила глаза на вход, затаила дыхание.

Ни звука больше не услышала.

Поднявшись на ноги, взяла мыло и тщательно намылилась. Захотелось содрать себя кожу, лишь бы не чувствовать себя той, кем являюсь.

Девочкой, купленной за пятьдесят штук на долбанном аукционе.

Марионеткой в руках безумного мастера.

Вещью, в изысканной коллекции затворника с нескончаемым списком грехов.

И самое главное: человеком, которого можно выбрать в качестве мишени.

Выплюнула воду, попавшую в рот, закрутила кран и вылезла из душевой кабины. Белое полотенце отлично скрыло мои прелести, и я взяла другое, чтобы сотворить чалму на голове.

Подойдя к зеркалу, убрала рукой конденсат и грустно улыбнулась.

Я бледная, измученная, с искусанными губами и темными залежами под глазами.

Не принцесса, блистающая на маскарадах и мафиозных вечеринках, а узница замка в глуши.

Всему виной ОН.

Нужно было убить его в порту. Вычеркнуть из истории Белого и навсегда вернуть городу спокойствие.

Идиотка.

Мазила.

Ни верных слов, ни синонимов своему поступку не нашла. Одни ругательства.