Но они не первопричина нынешнего кровопролития.

У мести и ярости Грешника свои основания.

И я бы хотела узнать о них.

Ведь я точно не та, кто ему нужен.

Арсений уже получил за меня желанную сумму и теперь у меня ничего нет за душой. Женщины кланов не имели баснословных счетов в банках и в случае кончины мужа, родителей и любых других родственников, вынуждены становились узницами принятых в обществе законов.

Вдова жила одинокой аскетичной жизнью.

Юная дева, потерявшая отца и мать, быстренько отправлялась замуж.

А девушка, уже имевшая сексуальных партнеров – обслуживала чужие члены в мафиозных борделях, переодетых в стриптиз–клубы.

Кто в этих уравнениях я?

И опять же, зачем я сдалась самому Грешнику?

– Я вас поняла.

Спустя столетие прошептала я.

Грешник откинул использованное полотенце и не взглянув на меня, зашагал к раскрытой настежь двери.

Рядом с ней, в полумраке стоял Сталлоне.

Я обняла себя и крайне громко шмыгнула.

Великан дождался ухода босса и нацелился на меня.

– Пожалуйста, – сразу оборонилась я, – я ничего не сделала.

– Иди за мной.

Ровным тоном сказал Сталлоне и с ветерком прошел мимо.

Я поскользнулась, обернувшись ему вслед.

Чуть резче бы отклонилась и занырнула бы обратно в бассейн.

– Шевелись! – гаркнул на все просторное помещение под куполом.

Вздрогнула и поплелась мимо шезлонгов и витражных окон.

В коридоре Сталлоне с негодованием схватил меня за локоть и в прямом смысле разогнался, как тасманский дьявол.

– Мне больно…

Захныкала я.

– Ни чё, потерпишь.

Усмехнулся самодовольно.

– Куда ты меня ведешь?

– Приказ босса, закинуть тебя в клетку с Валли.

– Валли?

Стоило произнести мультяшное прозвище вслух, как великан открыл дверь, и огромный ротвейлер с ожесточенным рыком ринулся к порогу. Электронный ошейник не дал ему напрыгнуть на меня и разодраться на британский флаг.

– Нет…я не войду туда!

Отступила, но Сталлоне мигом вернул меня на прежнее место.

– Это твое наказание, конфетка. Будешь знать, как с боссом бодаться.

– Но я…я…

Неужели Грешнику мало бассейна? Я что, подопытная зверушка какая–то?

– Заходи. Валли тебя не тронет, пока я тут.

– А п–потом?..

Сталлоне запихнул меня в темную комнату и врубил настольную лампу из горсти мелких лампочек.

Валли смирно сел, задницей к двери. Непроглядные черные глаза злобно сверкнули, нос познакомился с моим запахом.

– На кровать. – Сталлоне указал мне средним пальцем.

– Я прошу, не оставляй меня с ним.

– Вообще–то, Валли сучка. – Дернул мочку уха. – Все вы сучки охуевшие, когда вас с поводка спускают. Поэтому Валли под постоянным контролем. Тебе тоже не помешает покумекать денек другой.

– Что?

Мое лицо побледнело до трупного оттенка. Я вжалась в изголовье и прикрылась от разъяренного взора псины большой подушкой.

– Двинешься, она тебе глотку перегрызет.

Добавил, уходя.

– Нет!

Я плюхнулась на бок и Валли оскалилась так, что кровь в лед превратилась. Сталлоне весело рассмеялся и захлопнул за собой стильную серую дверь…

"Я знаю многих людей, которые боятся смерти.

Они говорят: "Умирать страшно. Умирать сложно.

Я с ними не согласен – умирать легко.

Гораздо труднее жить"

Я не сводила глаз с Валли.

Валли не сводила глаз с меня.

Мы следили друг за другом, но только с разными намерениями.

Я – думала, как избежать смерти от клыков.

Она – как поскорее перегрызать мне глотку.

Тихонько сглотнув, я сдвинулась на миллиметр и услышала негромкое: р–р–р–р.

Мне стало этого достаточно, чтобы замереть на несколько часов.

И все это время в абсолютной тишине, я проклинала себя за плохой навык стрельбы.

Ведь если бы я лучше владела огнестрельным оружием, я бы попала не в плечо Грешника, а прямо в его черное прогнившее сердце.