Я точно так же начинаю с ее ног: касаюсь кончиком стека голеней, особенно с внутренней стороны и под коленками, там очень чувствительная кожа. Малышка сначала дергается, а потом замирает, часто-часто дыша ртом. Я веду наконечником выше, ласкаю ее бедра, рисую незамысловатый узор на дрожащей коже, касаюсь гладко выбритого лобка и припухших половых губ... Скольжу между ними, собирая горячую смазку, а потом на несколько мгновений отрываю стек от женского тела и облизываю наконечник.

– Ты вкусная, – заявляю совершенно невозмутимо. – Как соленая карамель.

Девчонка вздрагивает, не сразу понимая, о чем это я говорю:

– Вы что... о боже!

Я смеюсь:

– Ты не должна этого смущаться. Твоя смазка – такая же естественная телесная жидкость, как пот, слезы и слюна. Я заставлял тебя пробовать себя на вкус – неужели ты думаешь, что мне самому это не интересно или противно?!

– Я... я не знаю, хозяин... – шепчет она, а я замолкаю и возвращаюсь к ее прекрасному обнаженному телу, которое распластано передо мной. Еще немного ласкаю ее между бедер, осторожно касаясь кончиком стека то там, то здесь, нажимаю на возбужденный клитор, отчего малышка шумно выдыхает и снова инстинктивно пытается свести бедра... Затем перемещаюсь на ее плоский живот, рисуя на нем круги разного диаметра. Постепенно поднимаюсь к груди, с удовольствием отмечая, что ее соски снова затвердели, а сама она кусает нижнюю губу, не в силах справиться с ощущениями.

Я трачу много времени, чтобы распалить ее до предела. Играю с ее сосками прохладной кисточкой стека, а затем касаюсь пальцами и языком. Моя маленькая послушная нижняя дрожит и тихо стонет подо мной, все ее тело покрыто мурашками...

И именно в тот момент, когда она в очередной раз сладко вздыхает подо мной, сминая пальцами простыни, я осторожно, но решительно цепляю на ее сосок металлический зажим. Девчонка тут же вскрикивает, но я не слушаю ее и цепляю второй, чтобы уравновесить боль на обоих сосках.

– Больно! – кричит она.

– По шкале от одного до десяти – насколько больно? – спрашиваю я у нее, и она хнычет в ответ:

– Я не знаю... Шесть?!

– Подумай. Расслабься. Это было больно или скорее неожиданно?

– Очень неожиданно! – жалуется она, а я улыбаюсь:

– А теперь ответь мне еще раз: сколько баллов?

– Наверное... три...

– Отлично, – я задеваю взятый в металлический плен сосочек, и он тут же реагирует на прикосновение, а кожа вокруг покрывается мурашками. Ей не столько больно, сколько страшно. Но это нормально. Это только начало. Я научу ее не бояться боли и принимать ее с благодарностью, зная, что за болью непременно придет удовольствие, а потом – и сабспейс...

_______

Дорогие мои, вас здесь ОООЧЕНЬ много, а лайков на книге мало :D Если вы дочитали до этого места - вам же нравится, правда? х)) Пожалуйста, не скупитесь на сердечки и комментарии, для нас с музом это очень важно! Вам нравится история? Поделитесь своими впечатлениями! Я буду очень благодарна и буду писать еще чаще, больше и лучше))

13. 13 глава

Маленькие твердые сосочки в плену металлических прищепок так и манят меня, так что я нависаю над своей изнывающей от сладкой боли нижней и осторожно касаюсь языком распаленной кожи. Ее груди тут же покрываются мурашками, а сама она закусывает губу и тихо стонет, ерзая подо мной, инстинктивно пытаясь прикрыть ладонями груди... Только это совершенно невозможно: на ее запястьях металлические наручники, а сама она распята на постели, почти как на андреевском кресте...

Ничего, однажды мы с ней дойдем и до креста, дойдем до гинекологического кресла, сложных подвесов, воска со льдом, анальных затычек, электрошока, асфиксии и сабспейса на грани потери сознания... Малышка будет доверять мне полностью – как самой себе. Ну а пока я должен быть осторожным и бережным, чтобы не напугать ее слишком сильно, чтобы эти сессии стали для нее не просто способом заработать хорошие деньги, а способом расслабиться и получить настоящее удовольствие.