— Дыши глубже, но медленнее. — посоветовал незнакомец (его имя, названное Васильевым, начисто вылетело из головы). — еще глубже, вот так… дай легким возможность привыкнуть к холодному воздуху.

На плечи ей накинули пиджак, пахнувший приятным морским бризом. Молодая женщина поежилась, с облегчением чувствуя, что тошноты нет. Про то, что ей плохо, она, конечно, соврала. Но это, как сразу же выяснилось, было излишним.

— Тамерлан. — улыбнувшись уголками губ, произнес он, и подал ей раскрытую ладонь, перевернув ее кверху.

— Тамерлан? — вложив пальчики в его руку, повторила она, смакуя необычное сочетание звуков в имени. — очень красиво. Вспоминается певец, которого зовут точно так же, поет о любви.

— Я петь не умею, Лёля. — засмеялся он, и поцеловал её озябшие пальцы.

— Я еще не называла свое имя. — нахмурила она брови, подавшись к нему ближе, — и ты неправильно его выговариваешь.

— У меня есть уши. — снисходительно возразил Тамерлан, крепче стиснув ее ладошку, — слышал, как к тебе обращался твой благоверный.

— Леля. — пояснила она, неожиданно задрожав, но так и не поняла, от холода ли, или от того, что безрассудно ринулась навстречу опасным приключениям. — значит, уши у тебя есть, и ты многое теперь знаешь обо мне, да?

— Я умею пользоваться не только ушами. Но и глазами тоже. Ты самая очаровательная женщина, которую я встречал. — хрипло одарил он комплиментом.

Пусть говорит…

Сегодня она готова поверить всему, любой лести. Когда в последний раз Костик осыпал ее комплиментами? Когда признавался, что любит? Вся их семейная жизнь сводилась к намеченному четко графику — работа, плата по налогам, совместные поездки за покупками по выходным, редкие праздники в компании общих друзей, и унылые вечера перед телевизором у него, а у нее за болтовней по телефону с подругами.

Даже секс превратился для Третьякова в нудное исполнение супружеских обязанностей. Непонятно, как вообще Зойка — стерва на него позарилась, при его-то «опыте» в постели! Хотя, кто знает, может, это с ней Лелькой, он был таким скучным в любовных отношениях, а на стороне настоящий мачо.

Да плевать ей на него. Он ей изменил (возможно, что и не раз), так какого чёрта она обязана хранить ему верность. В этот вечер мысль о разводе не показалась Леле такой уж чудовищной…

— Где твоя машина? — прижавшись к Тамерлану, выдохнула она, послав рассудок к чертям.

Этот сильный, красивый мужчина ей нравился. Не в пример ее мямле Костику, тот бы сейчас вяло отмахивался, а потом просто задрал бы ей юбку, и трахнул без всяких ласк.

— Любишь пожестче, милая? Экстриму хапнуть хочется? — снова снисходительно улыбнулся Тамерлан.

Лелька рассмеялась, послушно шагая за ним к веренице припаркованных автомобилей. Откуда ей знать, что придется по вкусу, если законный супруг разнообразием в сексе ее не баловал. На миг, обожгла мысль, что она ступает по краю пропасти, но Леля тут же прогнала беспокойство.

— Сегодня же канун Нового Года. Говорят, как встретишь, так и проведешь.

— Или с кем встретишь… — усмехнулся мужчина, распахнув перед ней дверцу черного огромного джипа.

Вряд ли мы еще увидимся, — подумала женщина с иронией, забираясь в уютный, теплый салон, где на заднем сиденье места было с лихвой. Тамерлан устроился рядом, выудил откуда-то початую бутылку, и, протянув Лельке, тихо сказал:

— Это арака, наш национальный, хмельной напиток. Я родом из Северной Осетии, детка. В моей стране араку принято употреблять в подогретом виде, особенно зимой. Попробуй, крепости в ней не больше двадцати семи градусов.