Обмотав тело полотенцем, я выхожу из ванной. Свет на кухне включен, значит, Захаров там. Впервые я так нервничаю. Не боюсь его, однако страшно быть одной из тех девушек, которых я увидела минут двадцать назад в списке изнасилованных и убитых.

— У меня есть условие, Захаров, — твердо произношу, поправляя мокрые пряди за ухо. Он поднимает на меня взгляд, смотрит прямо в глаза. Я вижу, как его кадык дергается — он сглатывает. — Я сделаю все необходимое. Все, чтобы Матвей признался в своих грехах. Но для этого ты тоже должен кое-что сделать. Иначе я даже пальцем не шевельну. А ты можешь держать меня тут, в этой квартире, сколько влезет.

— Почему сейчас ты вздумала... Какого черта полуголая передо мной стоишь? И какое на хрен условие?

Я долго смотрю на него, не решаясь произнести те слова, которые должна озвучить. Ненавижу этого человека. Но сегодня я должна это сделать. Возможно, брат сильно побьет меня. Ноги поломает или руки. Зато я тоже буду бракованной.

— Этой ночью я стану твоей.

13. Глава 13

Я никогда не видела Захарова таким удивленным. Странно пялится на меня. Наверняка считает, что я сошла с ума.

— Ты в совсем уме? Или чокнулась? — крутит пальцем у виска. — Иди в свою комнату, Мира. Немедленно. И не попадайся мне на глаза до завтрашнего вечера, — рявкает сквозь зубы стальным тоном.

— Никуда я не уйду. И завтра никуда не поеду с тобой. Не стану делать то, что ты хочешь. Заставишь? Каким образом? — скрещиваю руки на груди, не свожу с него взгляда.

Капли воды текут по волосам, падают на плечи и сползают еще ниже. Глаза Захарова становятся темнее тучи. Он сжимает пальцами мышку. Еще чуть-чуть — и сломает ее. Сцепляет челюсти так сильно... буквально скрипит зубами.

— Мира, иди в свою комнату, — чуть спокойнее просит он. — Ты не понимаешь, что сейчас вытворяешь. Это не детские игры, девочка. Иди... Иди спать.

— Я сказала, нет. Или ты не способен ни на что? Какой из тебя мужик, м? Девушка перед тобой полуголая стоит, а ты даже не реагируешь. Я начинаю сомневаться... А ты уверен, что тот малыш на фотографии твой?

Бью по больному, провоцирую. Но иного выбора у меня нет. Будет больно, будет невыносимо. Однако так надо. Надо!

— Мира! — рыкает. Резко встает с места. Стул летит в сторону. Захаров подходит ко мне вплотную, берет за подбородок. — Ты... Наиграешься! Иди, я сказал, в свою комнату, — сжимает до боли. — Иначе я за себя не ручаюсь.

— Никуда не пойду! — сглатываю. В горле стоит ком, в глазах — слезы. — Я разговорю брата при условии, что сегодня стану твоей. В противном случае ты от меня ничего не добьешься, Захаров. Клянусь. Лучше уж на тот свет отправлюсь, чем стану действовать по твоим приказам! По твоим правилам!

Синие глаза сконцентрированы на моих. В них недоумение, удивление. Не ожидал? Я тоже. Ведь когда-то действительно мечтала стать его женщиной. Однако буквально несколько дней назад возненавидела этого мужчину настолько сильно, что противно от каждого его прикосновения. Или же нет? Не важно. Но сейчас я обязана это сделать. Добровольно отдаю свое тело ему.

Какая же все-таки жизнь странная штука. Как же она меняется на глазах. Сегодня без ума от него, завтра ненавидишь всем сердцем. А послезавтра просишь от него непредвиденное...

— Мира, — его вторая рука оказывается на шее, сжимает. Гладит большим пальцем горло. Странно смотрит. Очень странно. Обжигает. Опасный взгляд, угрожающий. Меня бросает в дрожь. Нет, я его не боюсь. Однако... Не так я представляла себе первую ночь с мужчиной. — Мира... Мира... — повторяет хриплым голосом.