По закону подлости, Захаров оказывается в кухне. За компьютером. Беру стакан и открываю воду. Решаю вернуться в комнату, но... Вдруг на глаза попадается папка. Точнее, их на столе несколько, но я не могу не заметить черную, где огромными буквами написано «Абрамов Матвей».

Я буквально швыряю стакан в раковину, но папку забираю молча. Тимур не реагирует, упорно постукивает клавиатурой.

«Два убийства. 2016г и 2018г».

Две девушки, лет восемнадцати-двадцати. Не больше. Изнасилованы, найдены в подвале заброшенного здания.

Значит, он продает девчонок такого возраста. Маше было двадцать. Мне... Мне тоже двадцать.

Чертов засранец! Чтобы ты сдох.

Я бросаю взгляд на Захарова. Он молчит, даже голову не поднимает. Будто меня здесь вовсе нет. Или же специально так поступает. Именно этого хотел, да, Тимур? Чтобы я эти документы увидела. Своего брата еще больше возненавидела? Да только ты не в курсе, что кроме смерти я ему ничего не желаю. Не брат он мне. Давно не брат...

Пробегаю глазами дальше.

«Подозреваемые помощники».

Некий Геннадий Смирнов. Генерал. Фотография мужчины в ментовской форме. И еще один — Валиев Анар.

Перелистываю остальные бумаги, но ничего толком не понимаю. Мозг отказывается соображать.

— Насмотрелась? — аж вздрагиваю от голоса Тимура.

Положив папку на стол, громко хмыкаю. Не отвечаю на вопрос. Тем временем Захаров не сводит с меня синих уставших глаза. Как долго он за мной наблюдает? Опрокидывается на спинку стула и заводит руки за голову. Какой же ты гаденыш все-таки...

Вздергиваю подбородок и выхожу из кухни. Нечего с тобой болтать. Наболтались сегодня. По полной программе. Завтра продолжим эту войну.

В комнату не иду, останавливаюсь в гостиной и беру в руки рамку с фотографией. Снова всматриваюсь.

— Марина... Марина... Марина... — повторяю шепотом. — Двойные стандарты, да? Увели они тебя на тот свет.

Надеюсь, я ошибаюсь. Надеюсь, все не так, как я успела сложить в голове. Никогда не любила бить людей по больному. Однако ты это заслужил, Захаров. Я не боксерская груша, чтобы принимать каждый удар. Я тоже могу бить и причинять боль. Я тоже могу играть отрицательную роль. Я тоже способна на все. Ты в этом обязательно убедишься. Очень скоро!

— Завтра, — услышав голос Тимура за спиной, незаметно кладу рамку на свое место. — Завтра ты поедешь к своим.

Резко оборачиваюсь и недоверчиво смотрю на Захарова. Завтра... Так быстро, Тимур, решил избавиться от меня? А ведь ты даже не представляешь, что меня там ждет.

— Ты так уверен во мне... — усмехаюсь. Скрещиваю руки на груди, рассматривая мужчину. — Откуда ты знаешь, что я смогу разговорить брата? Что смогу «помочь» тебе, как ты выразился сегодня?!

— Потому что ты, ведьма, слишком умная. У тебя получится. Я даже не сомневаюсь.

— А если я скажу, что у нас с Матвеем плохие отношения? А если мы вообще как чужие друг для друга люди?

— Пытаешься отмахнуться? Защитить? Не хочешь, чтобы он расплатился за все те преступления? Ты же все собственными глазами увидела на бумагах. Нет, Мирослава, — он садится на диван. — Ты обязана его...

— Иначе что? Предположим, все пошло не так, как ты себе представляешь. Что же станет дальше? Ты снова похитишь меня и запрешь в этой клетке? Потом снова отправишь домой — и все по кругу? Снова и снова? До того момента, пока у меня не получится?

— Мира, — устало потирает лицо рукой. — Ты справишься.

Я лишь киваю. Все-таки я использовала свой шанс, попыталась до него достучаться. Не получилось. Он считает нас любящими друг друга братом и сестрой, отнюдь все не так просто. У нас нет родственной связи. Точнее, она есть, но в то же время ее действительно нет. Но Захаров этого не понимает. Ладно, Мира. Даже не пытайся ему что-либо доказать. Бесполезно. У него в голове все устроено иначе. Его не переубедить.