Мы тряслись в коляске уже около часа. Возница ловко управлял лошадьми, а я, Ирсен и Тони, именно так звали мальчишку, которого отправил ко мне управляющий рудниками, внимательно наблюдали за изменениями в природе, которая окружала нас.

 Чем ближе к рудникам, тем местность вокруг разительно отличалась от той, что прилегала к дому. Зеленая трава постепенно пропала, исчезли лесные массивы, земля была похожа на засохшую кожу.

Смотреть на это было печально, а в купе с потемневшим небом, создавалось ощущение опасности, и тревога все сильнее затягивала внутренности в тугой, крепкий узел.

Что-то сегодня произойдет. Зуб даю!

Тони скакал верхом от самых рудников, весь в пыли и с встревоженным взглядом, он показался мне слегка потерянным, и я категорически запретила ему возвращаться обратно опять на коне. Служанки помогли мальчику умыться, пока я переодевалась в очередное черное, но уже предназначенное для прогулок, платье, а затем, погрузившись в подготовленную коляску, мы двинулись в сторону рудников.

Для меня это было полнейшей неожиданностью. Никто не упоминал, что оказывается, на территории графства ведется добыча золота, и его месторождения самые крупные в королевстве.

А я так и не узнала, как оно называется…

- Тони, сколько людей трудится на рудниках?

Мальчишка сосредоточенно закатил глаза, прикидывая в уме, а потом выдал:

- Я не умею считать.

Что?

- Сколько тебе лет?

- Девять, госпожа.

Да уж!

- А почему ты не ходишь в школу?

Ох, спросила, а не подумала, может у них здесь нет школ для детей?

Тони улыбнулся, обнажив удивительно белые зубы, и залихватски пожал плечами.

- Так ведь я крестьянин, кто же меня в школу пустит!

Он говорил это гордо, словно тот факт, что он не ходит в школу – повод для хвастовства.

- Ирсен, что это значит? – я повернулась к горничной. – Дети крестьян не получают образование?

- Нет, ваше сиятельство. – кивнула она. – Только дети благородных людей и купцов могут поступить в школу. А вот дети крестьян, да мелких ремесленников грамоте не обучаются.

Мне это категорические не понравилось.  Сколько всего нового мне еще предстоит узнать!

Между тем, мы выехали на просторную местность, представляющую собой небольшие возвышенности из каких-то горных пород, больше напоминающих мелкий рубленный камень или твердый, плотный песок. Ничего живого вокруг.

Ровные по ширине, утоптанные дороги пронизывали местность по всему периметру, вдали виднелись грубо срубленные дома, больше похожие на землянки, с покосившимися крышами и грязными, местами заколоченными окнами.

На приличном расстоянии друг от друга виднелись деревянные конструкции, больше напоминающие вход в подземелье. Рядом с ними были сгружены поломанные тачки, лопаты, кайло, топоры. Все это имело ужасный запыленный и неприглядный вид, словно уже давно должно было уйти в утиль, но до сих пор еще использовалось.

Но больше всего меня поразило другое.

Между двух таких входов, на широкой местности собралась толпа народа. Много, очень много людей.

Коляска остановилась, возница помог нам с Ирсен спуститься, а Тони радостно затрусил впереди, ведя нас прямиком в гущу забастовщиков.

Злые, недовольные и грозные лица шахтеров внимательно следили за нашим приближением. Я чувствовала их тяжелые, полные ненависти и недовольства взгляды. Тут же захотелось развернуться и дать деру, но выбора у меня не было. Кроме меня, некому решать проблемы графства.

Толпа расступалась, пропуская нас вперед, но тут же сзади схлопывала проход обратно, отрезая нас от возможности повернуть назад. Это и пугало больше всего.