– Что здесь у вас? – спросил я, когда сел за перевёрнутый остов автомобиля.

– Твари сумели захватить около сотни заложников, работников порта, которые во время атаки не успели эвакуироваться, – ответил Шебутнов, пальцем указывая на выставленных в оконных проёмах людей. – Грозятся казнить их, если мы предпримем попытку штурма.

– И вправду твари, – мрачно проговорил я. – Есть какие-то обходные пути?

– Не знаю, – раздражённо ответил он. – Мы сами недавно прибыли, но, если рассуждать логически, это сухой док, значит, должен быть желоб для спуска на воду.

– Хороший вариант. Значит так, попробуй их заговорить, ты это умеешь. Объясни придуркам, что бежать им некуда, а флот империи уже на подходе, – сказал я, оценивая количество возможных противников. Отличить ауру врага от ауры союзника было невозможно, но я перестал считать на двухстах. Значит, врагов минимум половина. – Если они сдадутся без боя, добровольно, получишь премию.

– Ясно, попробую, – воодушевлённо ответил Лёха.

– Ангелина, я на северной стороне форта, рядом с зданием сухого дока, – приказал я, на ходу придумывая план. – Займи позицию с противоположной от залива стороны, пусть они оттянут часть сил на тебя, но без команды не атакуй, даже если они первые стрелять начнут. Там заложники.

– Они ещё и заложников взяли? Вот уроды… уже вылетаю, – мрачно ответила девушка, и через несколько секунд я увидел быстро приближающуюся точку, вскоре превратившуюся в скоростной военный катер, зависший на уровне второго этажа. В здании немедленно началось шевеление. Заложников таскали словно живые щиты, старательно распределяя вдоль окон. Но главное – сами враги рассеивали свои силы, растягивая их по периметру.

Стараясь держаться в тени и не высовываться из-за строительного и производственного мусора, валяющегося на территории порта, я перебежал с позиции штурмовой группы к воротам сухого дока. Лёха оказался прав: желоб для спуска на воду тут и в самом деле имелся, и довольно большой, да только он был надёжно перекрыт пятиметровыми железными воротами.

Не уверен, выдержат ли они прямое попадание главного калибра, но выглядели створки монументально. Но в этом был и плюс – враги решили точно так же и оставили только пару охранников сторожить это направление. Теперь главное было – дождаться удачного момента.

– Отпустите заложников и сдавайтесь! – голос Шебутнова, идущий через громкоговоритель, было отчётливо слышно даже отсюда. – Если вы добровольно сложите оружие, то к вам будут применены международные соглашения, принятые Лигой Наций и орденом Асклепия. Все пленные получат питание и медицинскую помощь, а позже будут обменяны на солдат нашей страны!

Хорошо говорит, чертяка языкастый, убедительно. Я даже заметил, как несколько аур дёрнулось в сторону окон, но не мог гарантировать, что это не заложники. К счастью, ближайших двоих в противники можно было записывать смело – слишком характерная поза – словно они держат в руках оружие.

– Повторяю, сдавайтесь! Вам незачем умирать. Вы вторглись в нашу страну, но проиграли. Батарея отбита, битва в воздухе уже заканчивается. У вас нет иного шанса выжить! – продолжал Лёха, но ответа не получал. И здесь одно из двух: либо они не знают русского, что вполне возможно, если среди нападающих не осталось старших офицеров, либо они уже смирились со смертью. Но тогда зачем заложники?

Догадка родилась неожиданно, из-за действий людей внутри дока. Некоторые из тех, кто не стоял в амбразурах, прикрывая врагов, бегали по ангару и что-то спешно делали. Напрашивался очевидный вывод – там остался корабль, который теперь второпях готовят к старту. И у меня на мгновение даже появилось желание отпустить врагов… ведь тогда битвы не будет, и они смогут пощадить заложников.