Мою натянутую улыбку никто не замечает. Здесь, как всегда, бедлам, потому что если собирается вся наша дружная компания, то порядка не жди.

— Дочь, ты что-то долго. Мы тебя заждались.

— Танцы, пап.

Я стараюсь смотреть на всех, кроме виновника нашей сегодняшней встречи, сидящего на диване. Отвечаю теплой улыбкой отцу, быстро киваю маме и ласково проезжаюсь пальцами по макушке трехлетнего Савелия — самого младшего из Авдеевых.

— Втиснешься к Мише? — спрашивает Астра, передавая мне чистую тарелку и занимая противоположный от старшего сына угол дивана.

— С удовольствием. Спасибо.

Опустив сумку на пол, раздумываю, как бы с минимальными потерями втиснуться между Майком и его мамой. Авдеев, почуяв мои метания, замолкает на полуслове и с интересом наблюдает, что я буду делать дальше.

Сжав зубы, прохожу мимо. Мои ноги касаются здоровенных коленей, а когда я сажусь, наши бедра плотно прижимаются друг к другу. И все бы ничего, но Арктика по-хозяйски меня обнимает и, глубоко вдохнув запах моих волос, хрипит над ухом:

— Привет, малышка. Я что-то соскучился.

Моя душа трещит по швам от шквала самых разных эмоций.

— Привет, — сглатываю сдавливающий горло ком и облизываю пересохшие губы.

«Держи с ним дистанцию!» Легко сказать...

4. Глава 4. Аня

— Какой молодец у тебя друг, Миш! Я искренне восхищена Ярославом!.. — обращается к Авдееву моя мама. — Он так за нашей Анечкой присматривал. И когда бальные танцы допоздна, домой ее привозил, и с утра пораньше забирал.

Тяжелая рука на моем плече каменеет так, что не выдохнуть.

Я вспоминаю сегодняшнюю эпичную драку. Видимо, до Авдеевых-Андреевых слухи о ней пока не дошли, а разбитый нос звездного хоккеиста они списывают на последствия первой сезонной игры.

— Да уж, — в мужском голосе над моей головой кипит едкий, забористый сироп. — Какой порядочный человек этот Загорский… Я его уже поблагодарил, вы не переживайте, но, чувствую, как-то не до конца. Надо будет еще раз, с чувством…

— Конечно, поблагодари, — улыбается мама без задней мысли.

— Только попробуй, Авдей, — шепчу, поднимая глаза.

Пяткой отпихиваю медвежью лапу под столом. Хочу причинить боль Майку, но больно только мне.

Все как всегда.

Сейчас его физическое превосходство раздражает пуще прежнего.

Я унаследовала фигуру от мамы: тонкие кости, грациозная шея и длинные ноги, похожие на спички. Мне все это нравится. Пожалуй, кроме груди… Увы, похвастаться нечем, скромничка-единичка.

Авдеев же разъелся на государственных харчах в своих тренировочных кампусах. У него, на секундочку, сорок пятый размер ноги. В его джорданы обе мои ступни входят, мы даже проверяли. А в его хоккейной форме я вполне могу переночевать, как в палатке.

Какое уж тут сопротивление?..

— М-да… Ярик-Ярик. Заменил меня на время, — продолжает Майк громко ворчать. — Ну теперь я свою Анюту сам буду возить. И с тренировок, и в колледж, и из колледжа. И на бальныетанцы.

— Кстати, Миш, на этой неделе обязательно съезди в университет. Надо восстановиться, — говорит дядя Кирилл.

— Зачем?..

Лицо старшего Авдеева становится непроницаемым. Это что-то вроде затянувшегося конфликта.

— Затем, что целый год терять не стоит. Нравится хоккей — пожалуйста, занимайся, я уже говорил, но образование — это база. Вернешься в Даллас — возьмешь еще один академический отпуск, а сейчас, будь добр, учись и выбрось из головы свои глупости.

— Посмотрим-посмотрим… — лениво тянет Майк, не переставая поглаживать мои волосы. — Во сколько тебе завтра в колледж? И на танцы? Хочу посмотреть…

— И когда тебе меня возить?.. У тебя ведь и тренировки, и массажи… Пропускать нельзя, — подняв голову, ядовито улыбаюсь.