Всего год…

Спустя полчаса я стою напротив Авдеева. Официально мы поженились вчера, ничего особенного, просто поставили подписи в загсе, а потом разъехались каждый по своим делам.

Сегодня же церемония для близких.

В зале роскошного ресторана не больше пятидесяти человек, половина из которых — сотрудники и игроки «Родины». Все, кроме Виты Яичкиной и Ярослава Загорского.

Ведущий, любезно согласившийся провести церемонию, незаметно мне кивает и передает микрофон.

Дрожащим голосом, стараясь смотреть сквозь Авдеева и не задумываться о смысле, выговариваю заранее подготовленную речь, подсмотренную в интернете:

— Я обещаю любить тебя, быть рядом с тобой в радости и печали, в болезни и здравии. Буду поддерживать тебя во всем, стараясь быть для тебя лучшей подругой и женой…

В отличие от меня, Майк достает из кармана листок и, коротко мне подмигнув, начинает читать текст, ощущение от которого только одно — будто меня с размаху в стену впечатали.

Зал замирает.

— Клянусь любить тебя, Аня…

Сбивается от волнения, замолкает и еще крепче сжимает мою ладонь. Парни из «Родины» громко аплодируют и поддерживают.

Я облизываю пересохшие губы.

Мой взгляд подмечает все. Как светло-голубые глаза излучают уже знакомое, уютное тепло, как двигаются резко очерченные губы. Как… Майк хорош собой в своем темном классическом костюме и галстуке-бабочке.

Как вообще все это реально… Только дотронься…

— Клянусь любить тебя, Аня… До самого последнего вздоха любить тебя. Как жену и как любимую подругу. Наш брак — единственное место, где я, Михаил Авдеев, обязуюсь быть не нападающим, а… защитником. Твоим защитником. Что бы ни случилось… клянусь играть с тобой на одной стороне поля и никогда не применять силовые приемы. Что бы ни случилось. Клянусь.

Под общие овации он возвращает лист во внутренний карман пиджака, а я жадно ловлю воздух, потому что мне хочется рыдать.

Рыдать!..

Я могла бы только мечтать, чтобы эта свадьба, эти прекрасные клятвы, белое платье и костюм-тройка — все было настоящим, но я… просто не могу. Каждый раз, глядя на Авдеева, я возвращаюсь в ту ночь.

На четыре года назад.

— Объявляю вас мужем и женой, — торжественно говорит ведущий.

Майк делает шаг вперед, наступает и, обхватив мои плечи ладонями, целует. Сначала просто гладит губы своими губами, а потом подключает язык.

Волнительно, трепетно, нежно.

Именно благодаря таким поцелуям все, что происходит дальше, — будто бы не со мной. Никак не могу настроиться и взять себя в руки.

Мы садимся за главный стол и весь вечер слушаем поздравления. Некоторые из них вызывают щекотку в носу. И не только у меня. Я вижу, как увлажняются глаза у мамы и у Астры, сидящих вместе, когда я танцую в паре с папой, а Майк приглашает счастливую Розу. Бабушка так искренне за нас радуется, что я чувствую себя самой настоящей тварью.

— Все в порядке? — спрашивает папа.

— Да, — падаю ему на плечо.

Когда официанты вывозят трехъярусный торт, намекаю Майку, что нам пора.

Он соглашается, накидывает мне на плечи свой пиджак и прощается с парнями. Авдеева подхватывают на руки и несколько раз подбрасывают в воздух с улюлюканьем и криками.

Я улыбаюсь.

Вот дураки…

Финальное «горько!» выбивает остаток сил. Будто лимит поцелуев на сегодня уже исчерпан, и больше я не выдержу. Слишком сложно изображать равнодушие.

— Ключи у отца забыл, — говорит Миша уже на выходе. — Я сейчас.

— Хорошо.

Снова скрывается в коридоре, а я решаю выйти подышать.

У ресторана замечаю Настю Левкович с девчонками. Наверное, это и есть фан-клуб Авдеева, а мне, как новоиспеченной жене, надо быть вежливой с ними.