Он добежал до заветной сосны и сунул руки в мох. Прохлада… Распухшие покрасневшие запястья, покрытые белыми волдырями, саднили и щипали. Горло периодически сдавливало спазмами – остаточное явление после льда и бега. Приходилось дышать прерывисто и иногда захлёбываться кашлем.

Грозы, как назло, не было. Лёша прислонился спиной к сосне и прикрыл глаза. Он собирался привести в этот ужасный мир Алину. Девушку, которая ничего не сможет сделать не то, что против чародеев, а даже против одного человека. Он вздохнул, признавая себя эгоистом и глупцом. Да, он бы хотел, чтобы она была рядом, он не стал отговаривать её помогать ему, при том, что она не обладала теми способностями, на которые он когда-то рассчитывал. Когда-то… всего пару дней назад… Тогда у него был хоть какой-то план и какие-то надежды. Теперь же он сидел у сосны, боясь, что его отыщет убивший Глорфа неизвестный, и просто ждал грозы, чтобы вернуться к Алине, сообщить, что он живой… и попрощаться. В этом мире её было слишком просто потерять.

25. 25

Алина прибежала в свой дом и засела в комнате, где запиралась на импровизированный засов дверь, но всё равно не почувствовала себя в безопасности. Но самым неприятным было не это. Девушке казалось, что она предательница. Ещё недавно она боялась, что Лёша уйдёт, а сейчас сама оставила его одного среди врагов. Мерзкое чувство отвращения к себе заполняло сознание. Рациональная часть мозга напоминала, что мужчина сам просил её уйти. Ну а кто бы не попросил в той ситуации? Алине казалось теперь, что он бы хотел, чтобы она осталась рядом, несмотря ни на что. Думая так, она не знала, насколько ошибалась. Слёзы катились по щекам: девушка справедливо обвиняла себя в том, что может никогда больше не увидеть эти сиреневые глаза. Эти люди могли быть магами или вообще кем угодно! А Лёша явно магом не был, так что его жизнь была сейчас для Алины под вопросом. Людей было много, и мог ли выжить в схватке с ними персонаж Кощеева, она не знала.

Воображение рисовало не радужные картины, как все эти люди убивают придуманного ею мужчину. Рациональная часть мозга снова пыталась напомнить, что никто не собирался расправляться с ним немедленно, но замутнённое отчаяньем сознание не слушало этих доводов. Алина сидела на полу, прижав колени к груди и плакала, а слёзы безостановочно скатывались по лицу. Сейчас она прикидывала, что можно было сделать вид, что она ушла, а на самом деле проследить за ними и при случае помочь мужчине. Почему она так не сделала? Да просто не пришло в голову. Или трусость? Девушка пыталась ответить себе на вопрос, что она испытывала, убегая и оставляя Лёшу наедине с врагами. Она боялась, что за ней погонятся, и боялась услышать выстрел, не ей адресованный. В тот момент она была просто не способна здраво мыслить и анализировать ситуацию. Да и чем она могла бы помочь? Это в кино и книгах у любой девчонки легко получается справляться с врагами, которые угрожают её друзьям, а в реальности противопоставить таким типам бывает нечего. И всё-таки не стоило отправляться домой... А главное, ни единого человека не попалось на пути! Вот до самого дома - ни единого!

А теперь было поздно. Глорф и его люди могли уйти вместе с Лёшей невесть куда, и не было шансов у беспомощной девушки отыскать их. Осознавая своё полное бессилие против них, она признала, что придётся сидеть здесь и ждать. Лёшу ждать. Он вернётся. Сильный, ловкий и изворотливый – конечно, вернётся… Если захочет.

Алина закрыла глаза и уткнулась лицом в колени. От долгих раздумий голова болела, и дышать носом стало тяжело. Сколько времени девушка так просидела, было ей неизвестно. Но когда в дверь осторожно постучали, она не сразу смогла подняться на ноги, настолько они затекли.