- Меня зовут Ран Таллис, и здесь я буду вашим… можно сказать… начальником. – Женщина устало закатила глаза. Создавалось впечатление, что это не вторые, не третьи, и даже не десятые пробы за этот год. Работница успела порядком притомиться, и даже выгореть.

- Сейчас будет… собеседование? – Нона попыталась улыбнуться, но вышла очередная неловкая, странная гримаса.

- Называй как хочешь. – Ран достала из шкафчика сантиметровую ленту, подошла к гостье и ловкими, быстрыми движениями начала снимать с нее мерки. – Посмотри-ка мне в глаза… - Она повернула ее лицом к себе, после чего улыбнулась и, как заключение, произнесла: - Светлые, голубые. Довольно красиво, что ж, хорошо.

- Вы будете шить на меня форму? – Одними губами спросила Сальровел, и тут же поняла, что краснеет.

- Нет, форма у нас есть. Как раз смотрю, соответствуешь ли ты ей… - Наедине Таллис была гораздо менее вежливая и правильная, чем в трубке телефона, и разговаривала не как работодатель, а, скорее, как наставница. – Вроде бы все хорошо. Смотри. Вы будете жить тут все время работы, покидая дом только по делу, то есть по приказу начальства. В обязанности входит готовка, стирка, уборка… все по обслуживанию дома и его жителей. Неприятно звучит, да? Но это мелочи, так как вас шестеро, а раздавать обязанности меж вами буду я. Оклад вы делите между собой, одну сумму на всех. Если одна горничная уходит, или увольняется, размер оклада не уменьшается. А вот ваше личное жалование возрастает. – Стекла очков вновь блеснули. – Весьма… конкурентная среда. Чужое увольнение вам всегда на руку. Но и ваше увольнение будет на руку другим.

- Шесть горничных? – Нона раскрыла глаза и нервно сглотнула. Ситуация принимала неожиданный оборот. – Оклад один… на всех?!

- Именно. Познакомишься с коллегами потом… и… вот еще что. Наш начальник большую часть времени проводит у себя в кабинете. К нему в спальню заходить нельзя: ее убирают отдельно. Ходить можно везде, кроме его спальни и кабинета, они на третьем этаже. Ваши спальни на втором. Кухня и два зала на первом, малый и большой, там, иногда, проводят званный ужин, еще там библиотека. На третьем этаже небольшая мансарда. Две ванные для прислуг – на том же, втором, а хозяйские, разумеется, на третьем. Вроде бы все просто, да?

- Не то что бы… - Девушка зависла, пока Таллис продолжала ее замерять. В голове все еще звенела фраза «оклад делите между собой», и краткий ликбез по комнатам в доме проплыл мимо ушей. Общее жалование. Поместье наверняка давно превратилось в аквариум с пираньями, где все заняты тем, что точат друг против друга когти и зубы. Ищут слабое звено для увеличения своей прибыли.

- Хозяин, в основном, неразговорчивый. У него сложный характер… может накричать, или что-то в этом роде, но с другой стороны, он платит за такое отношение, идти на это или нет, только ваше решение. И вот еще… ничто, что происходит в стенах этого поместья… ничто не должно выноситься наружу. То есть писать об этом, рассказывать, и даже упоминать - запрещено. Дом немой. Чтобы закрепить факт вашего молчания, нужно подписать кое-какую бумагу. Каждый месяц контракт о работе будет обновляться, но, до конца месяца у вас не будет возможности уйти. Все понятно?

- Да, в целом да. Признаться честно, вы меня пугаете, но деньги, указанные в объявлении, прямо кружат голову. – Вздохнула Сальровел, и немного сконфузилась. Еще и подписка о неразглашении. В среде «свободной конкуренции горничных» все настолько плохо? Или хозяева промышляли чем-то незаконным?..